"Майкл Суэнвик. Слепой Минотавр" - читать интересную книгу автора

легко все читалось. Вожделение и страсти, страхи и зло, всеохватное желание,
что довело их до этого состояния, - все там было, и все это было...
несущественным. Поскольку отравленной истиной было то, что ее поглотила
гормональная буря, тело ее сотрясалось почти неуловимо, почти незаметные
пятна пены показались на ее
губах. Не только его, но и себя она загнала в тупик запутанной,
зловещей судьбы. Она была такой же марионеткой, как он или Арлекин.
И тогда, в раскаленных песках, он вырвал себе глаза.
Газетчики перепрыгивали через ограду, чтобы добраться до него. Его
драма завершилась, он был отыгранным материалом. Они вынюхивали, выискивали,
записывали - старались выяснить малейшие значимые детали истории, которую
можно будет рассказывать у лагерных костров еще тысячу лет, показывать на
театральных подмостках еще не открытых миров, раскручивать в еще
неизобретенных средствах информации или, возможно, просто вспоминать в
трудные минуты; пытались сотворить историю, которая будет иметь смысл для
рода человеческого, когда тот уже перерастет свой родной мир, забудет свои
корни, распространится, разовьется и изменится настолько, что это нельзя
предсказать, что к этому нельзя подготовиться.
Они пытали Минотавра в течение долгих, жарких, изнурительных часов.
Тело его друга начинало разлагаться, если только это не было обонятельной
галлюцинацией, побочным действием его рассудка, говорящего телу, что в нем
больше нет никакого смысла. Он ощущал головокружение и безнадежность, не мог
выразить свою скорбь, не мог плакать, не мог кричать, прийти в ярость,
отказаться отвечать на вопросы или просто уйти, пока они не закончили свое
дело.
И потом в его ладонь скользнула прохладная ладошка и увлекла его прочь.
Чей-то голосок произнес: "Пойдем домой, папа". И он пошел.
Ярроу кричала. Минотавр внезапно проснулся, вскочил на ноги и
размахивал перед собой посохом, не зная, что делать.
- Ярроу! - позвал он.
- Нет! - злобно и испуганно взвизгнула девочка. Кто-то ударил ее по
лицу так сильно, что она упала. Звук оплеухи эхом отразился от стен здания.
- Свиньи! - завопила она, уже лежа на земле.
Минотавр метнулся к ней, но кто-то подставил ему подножку, и он упал на
дорогу, услышав хруст сломанного ребра, почувствовав, как из ноздри побежала
струйка крови. И он услышал смех, смех безумиц. А еще он услышал
поскрипывание кожаной упряжи, стрекот маленьких насосов, металлическое
позвякивание сложного устройства.
Им не было имени, этим безумицам, хотя их порок не был редкостью. Они
накачивали себя под завязку гормональными снадобьями, которые когда-то были
исключительно инструментом в руках Владык, но они пользовались ими
произвольно, без определенной цели. Возможно - Минотавр не представлял, да и
его это не интересовало, - они наслаждались приливами силы и собственной
значимости, богоподобным своеволием.
Он поднялся на ноги. Сумасшедшие - по их смеху он определил, что их
было три, - не обратили на него внимания.
- Что вы делаете? - вскричал он. - Зачем вы это делаете?
Взявшись за руки, они плясали вокруг сжавшейся в комок девочки. Она
дышала неглубоко, словно загипнотизированный зверек.
- Зачем? - переспросила одна из них. - Зачем ты спрашиваешь "зачем"?