"Григорий Свирский. Штрафники " - читать интересную книгу автора

лысый свод! Лы-сый... - Он замолк вдруг, точно на стену налетел. Погас,
сгорбился, достал носовой платок, вытер слезящиеся глаза. - Страшная
участь... уф!.. на финише стать прокурором своих учеников, каковой обязан...
ведь от меня потребуют заключения! От меня всю жизнь чего-то требуют... А
что такое сейчас зло, что такое добро?! Планку то до небес поднимут,
Достоевского цитируют, то затопчут в грязь ...Расстрелять, по совести, надо
не его, а меня, поскольку я допустил...
...Огромный десантный вертолет с грузом раскачивающихся под брюхом, на
тросах, железных труб закинул меня в глубь тундры. На излучине Печоры, между
Белым морем и речушкой Чебью, едва различил, по клубам пара над крышами,
бараки. Одноэтажные, обледенелые. Управление трестом геологической разведки
вообще походило на сугроб с лазом посередине. Когда кто-либо топал сапогами
по дощатому коридору "сугроба", он трясся так, словно его срезали
бульдозером. Вот загрохотало уж совершенно угрожающе. Оказалось, пробежал в
свой кабинетик Илюша Полянский, маленький, скуластый, похожий на японца.
Ввалившись в кабинет, постучал одеревенелыми пальцами по краю стола,
застеленному газеткой, потом задышал на пальцы, заскорузло-темные, в
трещинах. Трех пальцев на правой руке не хватает. Рубцы багровые, с синевой.
- В Ухте ходят, по тундре бегают, - сказал он, пытаясь шевелить
оставшимися пальцами... - Тут только он меня узнал, вспомнил, как мчал
окоченевшего писателя в "Отель Факел". Мы обнялись порывисто, похлопали друг
друга по спинам.
- Давно прибыл? - спросил Илья. - С экспертами?
Вот тебе раз! Значит, в его глазах я один из могильщиков, получивших
инструкции заранее...
- Странная планета Ухта-Воркута, - начал я, насколько мог,
неофициальным шутливым тоном, усаживаясь на некрашеную, в пятнах мазута,
табуретку. - Что ни татарин, то Давид Израилевич. Что ни узбек, то Израиль
Давидович. Что ни японец... вы тоже еврей?
Полянский вскинул на меня глаза и захохотал, упираясь кулаками в стол и
раскачиваясь. Глаза у него были отчаянно-веселые, будто не работала у него
сейчас правительственная "похоронная команда".
- Мне Давид Израилевич говорил о вас, только я не соотнес вас с
прежним, мимолетным, которого возил к "Факелу". Не врут, что вы с партией
расстались, когда наши танки вошли в Чехословакию?.. Во дела! Давида
Израилевича, правда, вышибли еще в сороковых. То-то вы с ним сразу
спелись...
Отсмеявшись, сказал деловито, спокойно:
- Заполонили евреями Крайний Север. Скоро все белые медведи будут
Давиды Израилевичи!.. Я не шучу!.. Биробиджан развалился, куда бедному еврею
податься? В столицы не прописывают, без прописки на работу не берут. Одна
дорога - к нам. В Заполярье. Молодые евреи кончают столичные вузы, их из
столиц - метлой. Куда? К нам, куда еще!.. Поэтому евреев тут... ого!
"Взрывной процент", как заявил мне начальник ухтинского управления...
Больше, чем при царе в черте оседлости!.. Черт подери, похоже, черта
оседлости ныне переместилась на север, с той, однако, особенностью, что за
линию Петрозаводск - Ухта - Тюмень отбрасываются лишь евреи с
институтскими дипломами. Бездипломные гнездятся, где хотят. Вернее, где МВД
пропишет... Чем не материал для докторской диссертации, а?
Тут уж мы оба грохнули, представив себе на мгновение появление в