"Георгий Иванович Свиридов. Джэксон остается в России " - читать интересную книгу автора

- Сид, иди-ка сюда. Мы тебе подарок приготовили.
- Мне? Подарок?
- Не разговаривай. - Рита приложила палец к губам. - Быстро за ширму.
Сидней послушно нырнул в небольшую кабину и, задернув занавес,
подмигнул своему изображению в тройном зеркало.
- Готовься отражать атаку прилипчивых девчонок.
Из-за стены доносилось ровное стрекотанье швейных машин. Там находился
"рабочий цех", как именовал Олт-Гайтман узкую и длинную комнату с низким
потолком. В первой половине стояли тремя рядами швейные машины, над которыми
с утра до вечера, по двенадцать часов в сутки, сгибали спины работницы. Во
второй половине стояли столы, раздавалось шипение, сверкали электрические
утюги и клубы пара поднимались к потолку.
- Одну минутку подожди, - сказала Рита, - посмотрю, где Старая Жаба.
(Старой Жабой работницы окрестили хозяина.)
- Девочки, сюда!
Рита первой вошла в кабину. За нею впорхнула голубоглазая Эвелин,
стройная, полногрудая. Ее бюст в мастерской считался классическим. Ей
неоднократно предлагали стать манекенщицей, но семнадцатилетняя девушка
упрямо держалась за свою цель - быть хорошей мастерицей. Следом за Эвелин
вошла худощавая и вечно веселая Лизи. Тетушка Мэри осталась в примерочной.
- В случае чего я задержу Старую Жабу.
Сидней с недоумением ждал. "Интересно, что они затеяли?"
Лизи повернулась к смущенной Эвелин.
- Вручай нашему мальчику. Пусть надевает.
Лицо Эвелин вспыхнуло румянцем:
- Ты скажешь! Постыдилась бы!
Сидней заметил в руках у Лизи небольшой сверток. Она хотела что-то
сказать, но тут раздался голос тетушки Мэри:
- Девочки, по местам! Жаба!
Лизи быстро взяла у Эвелин сверток и протянула его боксеру.
- Сид, мы постарались для тебя. Извини, что без примерки. Мы все желаем
тебе удачи!
Уходя, Эвелин выдохнула:
- Ты примерь. Если что не так, мы сразу переделаем. Ладно?
- Спасибо вам. Только, что это? И зачем?
Оставшись один, Сид развернул пакет. В нем находились трусы. Настоящие,
спортивные, какие он видел на чемпионах. Темно-голубой атлас, широкий
резиновый пояс, узкая белая окантовка по краям и вдоль линии бедер. До чего
здорово! О таком наряде он мечтал. В одно мгновение Сидней снял одежду и
надел трусы. Они оказались впору. Темно-голубой атлас, переливаясь, как
нельзя лучше гармонировал с чуть загорелым телом, придавал всему облику
боксера спортивную элегантность. Сид смотрел в зеркало и видел себя на
ринге. Он сжал кулаки, стал в боевую стойку.
Эвелин, склонившись к швейной машине, прислушивалась, ждала голоса
Сиднея. Ведь он обязательно окликнет кого-нибудь, Эвелин была уверена в
этом. Предчувствие не обмануло ее. Сквозь стрекот машин она услышала его
голос, который донесся из примерочной:
- Рита!
Рита, не прерывая хода машины, вопросительно взглянула на Эвелин, как
бы прося ее пойти к брату. Та кивнула и поднялась. Сердце ее колотилось