"Татьяна Светлова. Шантаж от Версаче" - читать интересную книгу автора

не зажегся в ранних сумерках свет, он собрался уже было уезжать, как увидел
худого чернявого парня, выходящего из подъезда. В этом не было, конечно,
ничего необычного, кроме того, что он вошел в этот подъезд всего лишь минут
десять назад. Выйдя, парень никуда не направился, а, прикурив, остался
стоять у входа, словно кого-то поджидая. Скорей всего он не застал дома
кого-то из знакомых и решил подождать...
Реми тоже стал поджидать. Прошло еще минут двенадцать, прежде чем у
подъезда оказалась пожилая толстая женщина в зеленом пальто с большой
сумкой. Парень заговорил с ней. Женщина поставила сумку на землю, что-то
переспросила и покачала головой. Затем снова заговорила, размахивая руками,
-- слов Реми не понимал, да и слышать не мог, но один жест понял: соседка
обвела руками свою голову и потом провела ребром ладони по бедру... Реми
этот жест понял таким образом: вот такой берет, а из-под него - вот такой
длины волосы...
Это было, несомненно, описание Ксюши.
Парень покивал, спросил еще что-то, но соседка пожала плечами, после
чего чернявый торопливо покинул ее.
Реми велел таксисту ехать за ним, но был вскорости вынужден оставить
эту затею, поскольку парень исчез в метро.
Итак, кто-то интересуется Ксюшей? Как могла соседка ее заметить? Когда?
Тогда ли, когда Ксюша приходила смотреть квартиру и сбежала, оставив там
труп ее владельца? Или в тот день, когда они приходили вместе? Ксюша
выносила мусор... Он, конечно, предварительно выглянул и окинул взглядом
пустынную лестницу, но ведь в дверях есть "глазки"... Впрочем, сейчас это
уже не так важно. Важно лишь то, что кто-то ее уже разыскивает...
Плохо это. Нужно будет с Алексеем переговорить.
... Весь вечер Реми продолжал успешно начатое накануне дело по терянию
головы. Он удивленно смотрел на миловидное Ксюшино лицо и пытался понять,
что же его так приворожило. Можно, конечно, объяснить это тем, что Ксения
весьма хороша собой, что она интересный собеседник - умна, образованна, с
милым, легким юмором... Только на самом деле это не объясняло ничего. Суть
была в чем-то другом...
Но определение ускользало от Реми. Он привык видеть в женщинах довольно
откровенное желание понравиться, произвести наивыгоднейшее впечатление,
продемонстрировать свои женские достоинства, переиграть реальных и
потенциальных соперниц при помощи набора явных и неявных колкостей и уловок
-- короче, завоевать мужчину всеми средствами. Что, в общем-то, Реми всегда
нравилось... Или - при ближайшем рассмотрении - что ему всегда льстило и
на что он неизменно покупался.
Однако в Ксении вовсе не было этого духа завоевания и соперничества, не
ощущалось ни малейших усилий произвести впечатление. Напротив, в этой
девушке было какое-то хрупкое, ненавязчивое обаяние, которое он сравнил бы с
ароматом духов, легко коснувшимся лица, как дорогое, нежное воспоминание...
Слова, которыми он привык выражать свое отношение к понравившейся женщине,
грубые мужские слова, употребляемые в мужской компании, - эти слова не
могли бы быть произнесены в отношении Ксюши даже мысленно. Он испытывал к
ней неодолимую, оплавляющую его нежность - хотелось сгрести ее в охапку,
прижать к себе покрепче, закрыть глаза и вдыхать яблочный запах волос,
свежих щек, тереться своей колючей скулой, быстро зараставшей щетиной, о
нежную персиковую кожу; он хотел пить тепло ее тела, которое шло из-под двух