"Людмила Свешникова. Антей" - читать интересную книгу автора

заранее ожидал встретить здесь человека.
- Ты зачем приперся?! - со злостью закричал Михайлов и замахнулся на
звереныша. - Не хватает мне еще пообщаться с твоими предками.
Он где-то читал, что лоси бывают очень агрессивными, когда у них
появляются детеныши, и был разочарован, что Лазарь - Лаврентий не приехал.
Лосенок отбежал, неуклюже вскидывая длинными ногами с утолщенными
коленками, и опять остановился, с детским любопытством глядя на Михайлова.
- Черт с тобой, пасись, - разрешил тот и пошел умываться.
Нагнувшись над тихой водой, он ополоснул лицо, а распрямившись,
загляделся вдруг на реку, переливающуюся голубыми и розовыми красками
утреннего неба. Сбросив одежду, он вошел в парную воду, а когда дно ушло
из-под ног, поплыл, и река понесла его, оглаживая тело, словно бы многими
осторожными и влажными ладонями. Он плавал, пока не устал, а выбравшись на
берег, лег на не остывшие за ночь камни лицом к воде. На светлом мелководье
быстрыми штришками суетились мальки, у самого лица кудрявилась яркая
ползучая, скромного цветения травка в желтых шариках. Она ухитрилась жить и
цвести среди голых камней. Михайлов погладил ее рукой - ладонь слабо запахло
медом. Днем по сухому руслу он влез на крутизну и понял, что шелест
древесных вершин сродни умиротворяющему шелесту речных волн. Лес, насквозь
прогретый солнцем, курил густые ароматы смолы и трав. С колючих кустов
ежевичника Михайлов набрал крупных темно-лиловых ягод. Они приятно освежали
рот сладостью и кислинкой. Этот день стал для него днем открытий, и, сидя
под сосной на скользком коврике прошлогодней хвои, он вдруг с жалостью
подумал о жене и дочери: на загородной даче заведен строгий порядок
прогуливаться по дорожкам, обозначенным гравием... Сегодня вечером он долго
будет сидеть у костра, без раздражения размышляя о жизни.
Вечером он поймал несколько рыбешек, сварил уху и, наевшись, курил,
наблюдая, как от костра отскакивают искры и отражаются в спокойной воде. О
жизни не думалось - пришло сытое удовлетворение и сонный покой.
Лосенок не ушел с берега. Днем он щипал редкую травку меж камней,
несколько раз входил в реку и, широко расставив тонкие ноги, шумно пил, а с
темнотой лежал недалеко от костра, словно страшился одиночества.
- Растерял предков? - спросил Михайлов. - Иди, поделюсь хлебом
насущным.
Лосенок доверчиво приблизился и взял хлеб, обдав руку теплым травяным
дыханием.
Ночью Михайлов спал хорошо. Комары не тревожили, он догадался выкурить
их из избушки, запалив пучок влажной травы, утром же проснулся с ощущением
бодрости и непонятной радости.
Вирсавия глядела со стены темными ласковыми глазами, Гаргантюа
расправлялся с жареной коровой.
С чувством, обостренным желанием плотно позавтракать, Михайлову
вспомнился аромат жареного мяса, он представил, как бы оно аппетитно
припахивало дымком костра, а капли жира, падая на угли, курились бы синим
дымком.
- Слушай-ка, - обратился он к Гаргантюа, - я тоже могу изжарить корову.
У меня есть корова...
Эта мысль сначала испугала его. В детстве он жил с родителями в
коммуналке на окраине города в облезлом двухэтажном доме. Рядом стояли
частные домики с садиками и сарайчиками во дворах. Хозяин одного домика