"Виктор Суворов. Беру свои слова обратно" - читать интересную книгу автора

для грядущих поколений сообразительная дочь Мария Георгиевна.
Что же получается? Получается, что главный идеолог Центрального
Комитета Коммунистической партии М.А. Суслов и его подручные конъюнктурные
писаки из того же Центрального Комитета в 1969 году роли Центрального
Комитета не понимали. Мало того, они ее отрицали, они свирепо "резали по
живому". А вот Жуков все понимал! И писал в своих рукописях! Но по приказу
свирепого злодея Суслова эта проникновенная правда, эти простые, но мудрые
слова, это "самое-самое" были из мемуаров Жукова безжалостно вырваны. А
через шесть лет, в 1975 году, тот же самый Суслов перестроился-перековался,
роль Центрального Комитета уяснил-осознал и разрешил храброй дочери Жукова
правду-матку в книгу вписать, привести текст книги в соответствие с
"первоначальной рукописью" и "подлинными взглядами".
А неутомимая дочь Мария Георгиевна продолжала поиск. И вот нашла более
звучную, впечатляющую и убеждающую фразу о роли Центрального Комитета.
Оказывается, Жуков, для того чтобы донести великую правду о войне, взял себе
в союзники не менее выдающегося полководца, тоже Маршала Советского Союза и
тоже четырежды Героя Советского Союза, Генерального секретаря ЦК КПСС
Брежнева Леонида Ильича. Мол, не я один так думаю. Вот и товарищ Брежнев
того же мнения. Вновь разысканная фраза Жукова звучала так: "Центральный
Комитет, - отмечал Л.И. Брежнев, - был тем штабом, откуда осуществлялось
высшее политическое и стратегическое руководство военными действиями" (ВИЖ.
1978. No 4. С. 24).
При живом Жукове эту фразу явно цензура не пропустила. Но потом великая
жуковская правда о войне все же восторжествовала, все же пробила себе дорогу
к массам...
Но вот беда: через четыре года Брежнев вдруг вышел из моды. И храбрая
дочь величайшего гения тут же потеряла эти красивые слова, которые совсем
недавно были такими правильными, такими верными и актуальными.
Что поделаешь? Они еще вчера были созвучными времени.
А сейчас требуется другое. Конъюнктура иная. Более правдивая правда о
войне нужна.


3.
Существует достаточно свидетельств, что с августа 1939 года генералы и
офицеры Генерального штаба Красной Армии работали по 15-16 часов в сутки без
выходных и праздников, часто оставаясь на ночь в своих кабинетах. У кого
большой кабинет, тот мог иметь даже диван. Офицерам рангом пониже
рекомендовались три варианта отдыха:
а) сидя на стуле лицом в стол;
б) на столе;
в) под столом.
Ближе к войне работа всего состава Генерального штаба стала практически
непрерывной, круглосуточной.
Генерал-полковник Л.М. Сандалов вспоминает: "Иван Васильевич Смородинов
был назначен на этот пост с должности заместителя начальника Генерального
штаба. Работал он, как мне рассказывали, не менее двадцати часов в сутки"
(Л.М. Сандалов. На московском направлении. М., 1970. С. 42).
Об этом говорит и сам Жуков: "Руководящий состав Наркомата и Генштаба,
особенно маршал С.К. Тимошенко, в то время работали по 18-19 часов в сутки"