"Виктор Суворов. Беру свои слова обратно" - читать интересную книгу автора

сияющим нимбом над просветленным челом. О христианских добродетелях великого
стратега поговорим особо, сейчас замечу только - даже "Красная звезда" (2
декабря 2003 г.) возмутилась: "Мария Георгиевна излишне наделяет своего отца
Георгия Константиновича набожностью".
Уверен, когда пойдет на Руси мода на мусульманство, Мария Георгиевна
отыщет доказательства: ее великий родитель всю войну Коран за пазухой носил.
А адъютанты возили за ним по всем фронтам молитвенный коврик. И в Мекку все
рвался, сердечный, босиком сходить, да не сумел...
Проклятые конъюнктурщики из ЦК воспрепятствовали.


6.
Главный подвиг Марии Георгиевны - не книга об отце, а работа с его
архивами. Это был долгий, кропотливый труд. Как награда за упорство --
удача. "В конце 80-х годов, когда Георгия Константиновича уже не было в
живых, его младшая дочь Мария, к счастью, разыскала самый первый вариант
рукописи мемуаров своего отца. Оказалось, что в общей сложности в печать не
пропустили 300 страниц машинописного текста!" (Аргументы и факты. 1995. No
18-19).
Достаточно интересно, что та же самая фраза, слово в слово, повторена
другим автором в "Красной звезде" (1 декабря 1999 г.), только без
восклицательного знака.
Но не это главное. Важно обратить внимание на цифру 300.
"Главной заслугой Марии Георгиевны является то, что она сумела
разыскать первоначальную рукопись мемуаров Жукова. Мемуары увеличились более
чем на 4 печатных листа, т.е. свыше 100 машинописных страниц... Подлинные
взгляды великого русского полководца сохранены для потомков" ("Красная
звезда", 29 июня 2002 г.). А тут важно обратить внимание на цифру 100.
Так все складно получается! В конце 80-х годов над Советским Союзом
громыхали так называемые "гласность" и "перестройка". Вот именно в этот
момент Мария Георгиевна и нашла "первоначальную рукопись". А раньше рукопись
никак не находилась. Сначала она нашла 300 страниц машинописного текста, и
был сделан трехтомник. Потом кое-что оказалось неактуальным. Трехтомник
вновь порезали, превратив в двухтомник. Под закат "перестройки" было
заявлено: найдено 300 страниц. Через десяток лет оказалось, что было найдено
не 300 страниц, а только 100.
200 найденных страниц потерялись, их снова невозможно найти. Публику
попросили не беспокоиться, о найденных страницах забыть. Оказалось, что
нашли то, что находить не следовало. Даже не так: тогда их следовало найти,
а сейчас их следует потерять.
Но даже не эти находки и пропажи удивляют. Волнует другой вопрос: как
случилось, что "первоначальную рукопись" надо было разыскивать? Если Жуков
видел, что идеологи кромсают его творение, если был заинтересован в
сохранении исторической правды, то просто должен был сказать дочери: вот
она, первоначальная, под кроватью лежит, настанут лучшие времена --
публикуй.
Но Жуков почему-то "первоначальную рукопись" запрятал так, что
"подлинные взгляды великого русского полководца" могли до потомков и не
дойти. Не будь у него такой сообразительной дочери, мы бы так и
довольствовались текстами, которые испохабили проклятые конъюнктурщики из