"Виктор Суворов. Освободитель" - читать интересную книгу автора

того, как первые носилки мы вывалили под развесистую яблоню.
- Все, я уже отсидел,- вяло ответил он,- если только сегодня
ДП не схлопочем.
- Счастливый ты! - искренне позавидовал я.- Слышь, бог войны,
а тебе до золотых погон много еще?
- Все уже.
- Как все? - не понял я.
- А так, все. Приказ уж три дня как в Москве. Подпишет
министр сегодня, вот тебе и золотые погоны, а, может, он завтра
подпишет, значит, завтра я офицером стану.
Тут я еще раз ему искренне позавидовал. Мне-то еще год
оставался. Еще один год гвардейского танкового училища. Год -
это настолько много, что я еще в отличие от многих своих друзей
не начал отсчет часов и минут до выпуска; я в тот момент только
дни считал.
- Счастливый ты, артиллерист, с губы прямо в баньку да на
выпускной вечер. Везет же людям!
- Если ДП не получим,- мрачно перебил он.
- В этом случае амнистия положена.
Он ничего не ответил, может быть, оттого, что мы приближались
к мордастому конвойному.
Второй рейс для артиллериста оказался значительно труднее,
чем первый, он еле доплелся до первых деревьев, и пока я
опрокидывал носилки, он всем телом привалился к корявому стволу.
Парня надо было поддержать. Два козыря я уже бросил впустую:
ни близкий выпуск из училища, ни близкое освобождение с губы его
совершенно не обрадовали. У меня оставалась единственная надежда
поднять его душевное состояние на должный уровень. Я решил
подбросить ему мысль про светлое будущее, про коммунизм!
- Слышь, бог войны.
- Чего тебе?
- Слышь, артиллерия, вот тяжело нам сейчас, а придет время,
будем и мы жить в таких вот райских условиях, в коммунизме. Вот
жизнь-то будет! А?
- Как жить? С носилками говна в руках?
- Да нет, я не про то,- огорчился я такой душевной
черствости.- Я говорю, настанет время - и будем мы жить вот в
таких райских садах, в таких вот чудесных маленьких городках с
бассейнами, а вокруг сосны столетние, а дальше яблоневые сады. А
еще лучше вишневые. Слышь, поэзии-то сколько... Вишневый сад!?
- Дурак ты,- устало ответил он,- дурак, а еще танкист.
- Это почему же я дурак? - возмутился я.- Нет, ты постой, это
почему же я дурак?
- А кто ж, по-твоему, говно в коммунизме таскать будет? А
теперь помалкивай, приближаемся.
Вопрос этот, такой простой и заданный таким насмешливым
тоном, громыхнул меня словно обухом по загривку. Вначале он не
показался мне неразрешимым, но это был первый в моей жизни
вопрос про коммунизм, на который я не нашел сразу, что ответить.
До того все было абсолютно ясно: каждый работает как хочет и