"Татьяна Суворова. Сердце Бездны" - читать интересную книгу автора

казенное, а сотканное еще прабабушкой из настоящей (!) овечьей шерсти. Шерсть
немного кололась, это было приятно, это отвлекало... от...
Старпом знала, что так НАДО. И что следует гордиться тем, что ее
используют - пусть даже это настолько неприятно для ее низшей сути. Ведь речь
идет о счастье Родины, о благе Человечества...
Мутную, муторную волну страха давить было не легче и не труднее, чем
всегда. Вот, случилось: ОНО, словно наконец уловив состояние Нины, вроде бы
спешно помогло - перемены в состоянии сознания ускорились. Женщина с дикой,
звериной благодарностью подумала о чуткости этих неизвестных людей, - и ее веки
захлопнулись, как свинцовые бронированные двери. Тело стало далеким и чужим,
осело на кушетку. Чернота перед глазами кружилась тяжким, жутким водоворотом,
смывавшим весь мир. И со дна этой воронки поднимались испарения еще большего
мрака...
Замок каюты закрылся сам собой. Так же, как и всегда, но Нина, немного
очухавшись, неизменно думала, что блокирует его сама.
Свет отключился, в последнюю долю секунды почему-то став
гнилостно-красным. В этом проблеске старпом показалась трупом из фильмов
ужасов.
Перед ее глазами стремительно рос прямоугольник Ничто. Всегда, даже в
самой темной пещере, люди видят световые искры и пятна - эхо работы мозга. Но
здесь, в Тьме, не существовало ни одной такой искры.
Полная, непредставляемая чернота.
Небытие.
Голос, который не был голосом:
- Начинаем новый урок.
Беззащитное сознание, подчиняясь ранее заложенной программе, отозвалось
беззвучно, для проформы:
- Да.
На Тьме, словно на школьной доске, начали проявляться контуры новой
воронки - бесцветной и неопрятной. На ее стенах медленно, передергиваясь, плыли
какие-то аналоги обычных надписей. Они вгрызались в человеческое "Я",
скапливались в подсознании - как радиоактивные, смертоносные отходы.
И первым, традиционным было: "Подчиняйся. Подчиняйся. Не помни днем то,
что знаешь сейчас. Бойся МЕНЯ. Бойся не подчиниться МНЕ. Бойся не угодить МНЕ.
Бойся..."

Глава 2. О всем явном и кое о чем закулисном
От "Титана" отделились штатно. Разгон шел по графику. Мрачный экипаж был
перегружен работой. Разговоры шли такие, что, имей слова чуть-чуть побольше
силы - и от Министерства Космоса осталась бы лишь оплавленная воронка.
Это настроение, как инфекция, передалось даже морским свинкам и крысам в
виварии. Они все время хандрили. А главное - начинали визжать при приближении
Инги Петере, не желали пожирать то, что она приносила. Медик-1, смачно ругаясь,
был вынужден перекинуть Ингу на профилактику медкибернетики. Правда, перед этим
он все-таки затолкал свою помощницу под комплексное медобследование. Но опять
не нашел в ней ни малейших отклонений.
Оставалось считать, что приключение Петере и виварные истерики не связаны
друг с другом.
Сразу же выяснилось, что медик-2 работает с техникой даже лучше, чем сам
Алексеев. Поэтому новое - нештатное - распределение обязанностей закрепилось