"Олег Суворов. Злой Город " - читать интересную книгу автора

Погорелов проиграл, но это не лишило его бодрости духа, которая,
напротив, совершенно отсутствовала у жены. В то время как восьмилетний сын
болтался на улице, а четырнадцатилетняя дочь зачитывалась мексиканскими
кинороманами, мадам Погорелова целыми днями варила картошку, горестно
жалуясь на свою судьбу всем, кто случайно забредал в гости. При этом она
втайне гордилась своим мужем, поскольку - "настоящий ученый", он ухитрился
получить степень доктора наук за какую-то тривиально-экологическую
диссертацию, и, по ее мнению, должен был вести себя соответствующим образом.
Одним из гостей случайно оказался Дмитрий. По заказу администрации
калужского машиностроительного завода он проводил там социологическое
исследование на тему отношения рабочих к предполагаемой приватизации и,
решившись наконец воспользоваться давним и настойчивым приглашением своего
бывшего научного руководителя, он сел на калужский автобус и через два часа
оказался в Козельске.
Однако дом семейства Погореловых, в котором при прежнем владельце был
телефон, а теперь не было даже и репродуктора, произвел на него столь
удручающее впечатление ("В КПЗ и то уютнее", - решил он про себя), что,
решительно отклонив предложение переночевать, снял номер в гостинице, благо
в связи со свободными ценами и свободных номеров хватало.
Именно в этом-то номере, двухместном, хотя там жил один Дмитрий, они и
отпраздновали встречу привезенной им из Калуги бутылкой "Столичной",
изготовленной местным филиалом знаменитого московского завода "Кристалл".
Яркозвездная ночь была великолепна, хотя любоваться ею, гуляя при этом
по Козельску, особенно не приходилось - улицы были кривыми, темными и
пустынными, а потому даже самые центральные из них не внушали душевного
спокойствия. Коммерческие палатки, появившиеся здесь как первый признак
наступающей цивилизации, закрывались в одиннадцать, боясь ночных погромов.
В одном крыле темнооконного здания Дворца культуры над входом в подъезд
призывно горела неоновая надпись "Ночной бар". Они проворно вошли внутрь,
где в полутемном зале за бутылкой водки скучали три какие-то личности
мужского пола и самой невыразительной наружности, и с ходу приникли к
стойке, за которой лениво беседовал бармен с барменшей. Ночная жизнь в
Козельске явно не била ключом. Взглянув на прейскурант, Дмитрий только
прищурился и засвистел:
- Ну и цены, круче, чем в Москве! Мама, я хочу домой!
Погорелов заглянул через его плечо-
- Самое главное, что нас интересует, здесь есть?
- Есть, вот она, родная. Две тыщи ровно, чтобы не утруждаться сдачей.
- Ну что ж, - и Погорелов первым полез в карман брюк за бумажником.
Дмитрий облокотился на стойку и, вкрадчиво глядя в глаза молодой и
симпатичной барменши - ее напарник в этот момент менял кассету в
магнитофоне, произнес:
- Нам, пожалуйста, бутылку водки и... - он оглянулся на Погорелова, -
Артур Александрович, ведь вы пиво не любите?
- Нет, спасибо.
- И одну баночку пивка.
Не уловив никакой реакции на свой игривый взгляд, он разочарованно
опустил бутылку в сумку, всегда болтавшуюся у него на плече, и, открывая на
ходу банку пива, пошел к выходу. Выйдя на улицу, он повернулся и подождал
Погорелова.