"Павел Сутин. Эти двери не для всех (Повесть в новеллах) " - читать интересную книгу автора

Вацлав Юрьевич Романовский, выпускник МИТХТ, художник-график,
иллюстратор "Монреаль трибюн" и преданный сподвижник Гариваса.


КОНРОЙ

Константин Олегович Конин (жена - Валька, дети - Андрей и Ира), биолог,
ассистент-профессор Университета штата Нью-Йорк (State New York University).

И еще несколько хороших людей - добрых и умных, веселых и честных.
Надежных, нервных, выпивающих и "желающих странного"... Потому что такая вот
интересная страна, дьявол раздери эту интересность!.. Уж лучше бы как-то
поспокойнее, что ли, чтобы газончики там везде плюшевые, кирхи, нормальный
европейский решпект, никаких концлагерей, субботников и пароксизмов
истории... А, да ладно, уж как получилось... Нормально. Все нормально. Вот,
пожалуйста, - хорошие люди... И время - тоже ничего себе, время как время,
бывали и похуже времена... Ничего, прорвемся. Лэхаим, джентльмены выпивают и
закусывают квантум сатис, живым оно все хорошо, приключения духа интереснее
приключений тела. Итак - компания.

WELLCOME TO THE CLUB

В зеркальной кабине лифта было невообразимо чисто. Из светильников
лился золотистый неяркий свет, толстый матовый стальной поручень был как
будто покрыт инеем, а надписи под стальными кнопками панели были на
английском. Это неброское здание на Садовом, с тонированными стеклами
фасада, мраморным вестибюлем и вежливыми секьюрити, было вполне типичным.
Здесь уже в лифте пахло деньгами.
Атлетический брюнет пристально осмотрел свое отражение и одобрительно
кивнул самому себе.
"Я соответствую, - подумал брюнет. - Выгляжу уместно и сообразно...
Ольга права - галстук мне идет. Следует иногда надевать галстук".
Брюнет не любил галстуки. Равно как и сорочки, пиджаки, отглаженные
брюки, которые надо поддергивать, садясь. Брюнет также не жаловал
полуботинки, сюртуки, цилиндры, рединготы и стеки. Ему нравились просторные
джинсы, спортивный свитерок, кеды или теннисные туфли. Он был человеком
толковым, цельным, но внешне небрежным. Однако сегодня брюнет был одет в
отлично сидевший серый костюм, ослепительно белую батистовую рубашку и
черные, легкие, очень дорогие итальянские ботинки, мягкие, как лайка. Брюнет
был уверен в себе, всегда уверен в себе, тем и славился - независимо от
того, как ему пожелалось одеться утром.
Но он еще и уважал правила игры. Он спокойно, согласно, как данность,
принимал и то, что в такие здания, в такие лифты и к таким людям все-таки
стоит приходить в безукоризненном костюме. Брюнет никогда не выпендривался
по мелочам.
Лифт неслышно остановился, прозвучал тихий, деликатный звук, похожий на
гонг, дверь лифта плавно отошла в сторону. Брюнет подмигнул своему отражению
и шагнул на ковролин холла. Он пружинистым шагом пересек просторное
помещение с тремя яркими абстрактными картинами на стенах, с огромным низким