"Валерий Суси. Привет с того света (роман в четырех частях с предисловием и эпилогом)" - читать интересную книгу автора

- Хорошо, - согласился Филимонов, подтверждая верность расчетов жены.
Он даже не стал интересоваться поводом приглашения (какая разница?) и только
спросил:
- Когда?
- В субботу.
Борис Львович обладал всеми живописными чертами, присущими еврейскому
народу. Невысокого роста, благородно лысеющий, глазастый. И, конечно, нос!
Нос, можно подумать, изготовленный специально для него в древней
национальной мастерской на берегу Иордана, где веками хранятся секреты
предков.
Наташка категорически отказалась идти в гости.
- Мне будет скучно! Я знаю! Ни за что не пойду!
- Оставь ее, - заступился Филимонов, - Что ей там, действительно, с
тоски помирать?
Настаивать Маша не стала, и на Краснопресненскую они приехали вдвоем.
Когда дверь распахнулась (после предварительного разглядывания и узнавания
через глазок), они вошли в просторную переднюю.
- Машенька, позвольте, помочь, - захлопотал хозяин, принимая пальто и
шляпу, - Сергей Павлович, тапочки здесь. Пожалуйста, проходите!
Четырехкомнатная квартира была "сделана" по меркам, доступным
московской элите. Евростандарт.
- Кухня из Финляндии, столовый гарнитур из Парижа, мягкий уголок из
Италии, - пояснял Борис Львович, предложивший осмотреть квартиру, -
Сантехника то же из Финляндии, - продолжал он, демонстрируя роскошный
унитаз.
Жена Бориса Львовича показалась молодой красавицей. "Трудно поверить,
что у нее двадцатилетний сын! Она и на тридцать лет не выглядит!" - подумал
Филимонов. В голове крутилась еше какая то мысль, каким то образом связанная
с только что состоявшимся знакомством, но она, эта мысль, двигалась пока
наугад и ничего не проясняла. Имя-отчество хозяйки пролетело при знакомстве
мимо уха. Так случалось всякий раз и потом приходилось исхитряться, чтоб
узнать его и, чтоб выглядело это пристойно.
Старамодным нарушением современного дизайна, может быть, были
фотографии, заполнявшие значительную площадь стены в гостиной. Из кухни
доносился распорядительный голос Бориса Львовича и тихие голоса женщин.
Филимонов рассеянно разглядывал фотографии, заложив руки за спину.
Если бы, вдруг, он обнаружил на этой стене свой собственный портрет, то
и тогда, пожалуй, шок был бы меньшим, чем то изумление, которое свалилось на
него от увиденного. С фотографии смотрела на него Валентина Романовна! Та
самая, из первого ряда в зале консерватории! С той же лукавой усмешкой,
которой она наградила его при расставании. И в ту же секунду, неловко
блуждающая мысль, получила вполне четкое оформление. Та Валентина Романовна
- это и есть жена Бориса Львовича, гостеприимная хозяйка, и ее негромкий
голос слышится теперь из кухни! Следующее открытие заставило Филимонова
быстро опуститься в кресло. С другой фотографии с него не сводил
внимательных глаз Степан Степанович!
Впервые в жизни Филимонов усомнился в своем психическом здоровье. Но
сомнений не было. Это, действительно, был Степан Степанович. Филимонов
оцепенел.
- Присаживайтесь к столу, пожалуйста! - приглашал Борис Львович.