"Валерий Суси. Привет с того света (роман в четырех частях с предисловием и эпилогом)" - читать интересную книгу автора

усмехнулась на прощание.
- И после этого, Вы скажете, что хорошо относитесь к людям?
- Нет, дорогой Степан Степанович, Вы правы. Не скажу!
- А, признайтесь, о себе самом, до сих пор, до этого разговора, Вы то
же думали по-другому?
- Признаюсь.
- Глотните! - протянул фляжку Степан Степанович.
Сергей Павлович "от души" приложился. Он чувствовал себя необыкновенно
раскованным и свободным.
- Подобные мысли я встречал у Дейла Карнеги. Только выраженные с
большой деликатностью.
- А, Карнеги - старый лицемер! Он то прекрасно знает цену человеческой
морали. Вы заметили то презрение, которое он испытывает к человечеству? Он
ведь обучает притворству, обману. Пособие для мошенников! Если кто-то вдруг
начнет усердно расхваливать Вас, так не спешите "развешивать уши". Знайте,
что скорее всего, перед Вами тип, "объевшийся" накануне советами последнего
циника.
- Мне, честно сказать, показалось, что он, как человек верующий,
искренне желает добра людям.
- Верующий в кого?
- Как в кого? В Бога, естественно.
- В какого Бога?
- В того самого, - Филимонов обескураженно ткнул пальцем в небо.
- Друг мой! У мусульман свой Бог, у буддистов, кришнаитов - свой, у
евреев - свой, у православных то же свой. Можно назвать еще десятки сект и
учений, и везде свой, особенный образ Бога. Какого из них Вы имеете ввиду?
Сергей Павлович растерялся. Вопрос, бесхитростный на первый взгляд,
поставил его в тупик.
- Вижу, что об этом Вы не задумывались. Мне же, хотелось подчеркнуть,
что то, что, кажется, очевидным христианину, не кажется очевидным
мусульманину. И нет никаких оснований отдавать преимущество Христу перед
Аллахом, если, конечно, Вы в состоянии быть беспристрастным.
- Я атеист, Степан Степанович. Но, как было бы хорошо, если б лучше,
был - верующим! Жить и не бояться смерти, быть уверенным в собственной
вечности! Это же счастье!
- Это - самое большое несчастье! Представьте себе бестелесную душу,
светящийся одинокий сгусток сознания в беспредельном пространстве,
обреченный на вечное созерцание? Что может быть ужасней для человека, в
котором главное - это его страсти?
- Может быть, Степан Степанович, Вы и формулу смысла жизни постигли?
Степан Степанович затрясся от смеха.
- О чем Вы говорите, друг мой? Не уподобляйтесь умникам, возомнившим,
что они гении и щеголяющими друг перед другом своими открытиями. Эйнштейн
так же далек от истины, как папуас с дикого острова. Нет никакой формулы
смысла жизни! Есть хаотичное непредсказуемое движение космоса. И все, - он
протянул в очередной раз Филимонову фляжку. (Об этом Сергей Павлович, то же,
потом будет вспоминать с удивлением: содержимое фляжки, как будто, не
уменьшалось, несмотря на частое употребление).
- Но если нет никакого смысла жить, то почему бы не покончить с собой?
- Глупейший, простите, вопрос. Вот Вы - неверующий и, как я понимаю, не