"Людмила Сурская. Оборотень " - читать интересную книгу автора

Покончив с разборкой привезенных сундуков, Таня заглянула полюбоваться
на себя в зеркало. Хотя не было сомнений в том, что она красавица, все же
проверить никогда не мешает. Улыбнувшись своему чудному отражению с большими
выразительными глазами, аккуратненьким носиком, нежно очерченными губками и
поправив локоны, вышла в сад. "Какой прелестный сад, а сколько в нем
скульптуры мраморной, да и деревянная не дурна. Опять же цветники выше
всяких похвал. Интересно, кто же всем этим хозяйством занимается?"
Выяснилось, что Митрич. Всю жизнь этого крепостного мастерового мужика звали
Митькой и только под старость за его мастерство, народ нарек уважительно
Митричем. Он был человеком верным, всю жизнь при поместье, жил себе тихо,
сооружая в саду и парке экзотические арки, беседки, вырубал из камня столы и
скамьи, мостил дорожки. Разрабатывал и строил беседки сам, без заморских
зодчих, а так же сажал дивные цветущие кусты и заморские деревья. Укрывая и
возясь с ними потом всю зиму. А еще Митрич любитель был заниматься
деревянной скульптурой, выстругивая и вытесывая различные, замысловатые
фигурки из дерева. Около старого мастера всегда крутились заинтересованные
дворовые ребятишки. Митрич не гнал детишек, терпеливо втолковывая азы своего
мастерства в детские головы. Таня наблюдала издалека за таким необычным
процессом. Добром и терпением светились его глаза. Особенно распирало его
идеями после того, как князь свозил его с собой в Европу. "Мы можем иметь у
себя тоже и даже лучше", - изрек по приезду домой ни сколько не
обескураженный величием тех парков Митрич и с азартом принялся за дело.
Князь не мешал, полагаясь полностью на его вкус.
Неделю Таня повалялась с книгой, радуясь свободе и бесконтрольности.
Только тихая и покойная жизнь, которой так обрадовалась с самого начала
девушка, теперь ей положительно опротивела. Девки и бабы занятые домашней
работой и плетением кружева, ей не докучали, но самой стало тошно слоняться
по поместью. Она, конечно же, видя, какая красота выходит из - под их
пальцев, попробовала тоже заняться подобным делом, но у нее мало из того
чего получилось. Нитки путались в узлы, и из-под пальцев выходила
безобразное месиво. Отказавшись от этой идее, принялась усердно читать.
Потянулись однообразные дни. Утром чай, потом прогулка. Обед и с книгой на
кушетку. С наступлением ночи, когда все в доме утихало, запирались двери,
тушился огонь. И опять до утра сон. Разленилась так, что и вставать до свету
стало в тягость. Тане после нескольких дней прозябания стало не просто
скучно, а просто - осточертело. Но у молодости это быстро проходит, она
горит. Вот и Таня, глядя на Митрича, загорелась новой полезной идеей -
обучить детей грамоте. "А почему бы и нет, каждый должен сделать в этой
жизни что-то для своей страны и народа. Для страны ей вряд ли удастся
расстараться, это удел мужчин, а вот с грамотой крепостным она может помочь.
Не виноваты же они, что родились оными, а она княжной. Главное зерну упасть
в приготовленную почву, а идее поселиться в ее голове, там уж она бросила
все силы на ее осуществление. Найдя в людской комнату, заставила сначала
выбелить ее, а потом наделать столов и лавок. Митрич, пока еще плохо понимая
смысл ее беготни, подчинился. Отправив в город за мелом конюха, попросила
напилить Митрича одинаковых дощечек и покрасить их в черный цвет. Садовник
справился и с этим. "Чудит княжна", - почесывал он, от непонимания такого
дела, себе затылок. Когда привезли мел, она посадила детей за парты, раздала
высохшие от краски доски, кусочки мела и начала урок. Дни полетели быстрее и
интереснее. Француженка отговаривала, но княжна принципиально не желала