"Татьяна Львовна Сухотина-Толстая. Воспоминания " - читать интересную книгу автора

"Стоит ли говорить правду, - думала я, - если тебе все равно не верят".
Но внутренний голос ответил мне, что правду говорю я не для мама, и не
для Ханны, и не для того, чтобы мне верили, а потому, что, раз полюбивши
правду, отступать от нее и лгать самой тяжело и стыдно.


VI


Может показаться странным, что я, вспоминая свое детство, говорю
сначала о своих воспитательницах и мало говорю о своих родителях. Но это
происходит потому, что папа и мама я помню как что-то всегда с нами
нераздельно существующее, чего я почти не замечаю. Человек не замечает
того воздуха, которым он дышит и который необходим для его существования,
так и я не замечала своих родителей.
Особенно мама сливается со всей моей жизнью и редко вырисовывается в
отдельные картины.
Помню ее всегда занятой. Или она возится с кем-нибудь из нас, детей,
или учит нас, или бегает по хозяйству, или с быстротой молнии строчит
что-нибудь для нас или для папа на своей ножной швейной машине, или
отвешивает лекарство какой-нибудь больной бабе...
Вечером, когда все дела кончены, иногда папа с мама садятся играть в
четыре руки. Но чаще я помню мама за ее маленьким письменным столом в углу
гостиной.
Обыкновенно начинается с того, что является няня Марья Афанасьевна. Она
стоит перед мама с сложенными на животе руками и, склонив немного голову
на один бок, выслушивает приказания относительно завтрашнего обеда. После
приезда Ханны она исполняет должность экономки. Затем мама с ней
совещается о покупке яиц, кур и цыплят на деревне. Иногда они решают
наутро послать в Тулу, и няня приносит тульские заборные книжки. Мама
записывает провизию в книжку колониального магазина и мясной лавки.
- Свечей, Софья Андреевна, калецких нужно бы фунтов пять, - говорит
няня.
(Я только много позднее узнала, что такое "калецкие"
свечи. Был Калетовский завод, на котором выделывали стеариновые свечи,
и по имени этого завода няня называла стеариновые свечи в отличие от
сальных.)
- И сальных купить не мешает, - после перерыва продолжает Марья
Афанасьевна. - А то в девичьей зажечь нечего, да и не ровен час кто из
детей горлом заболеет, а я последний огарок вчера отдала.
Я слушаю эти слова с ужасом. Я без тошноты не могу подумать о том
лечении, которое предпринимается, когда у кого-нибудь из нас болит горло
или делается кашель.
Няня тогда растапливает сальную свечку на серебряной столовой ложке,
вынимает фитиль и дает нам пить это растопленное сало. Другую ложку она
растапливает для растирки груди, горла и подошв. После растирки больное
горло повязывается шерстяным чулком непременно с левой ноги.
Отпустив няню с заборными книжками, мама принимается за переписку для
папа. Долго ли это занятие продолжается, мы не знаем, так как, простившись
с ней и с папа, мы уходим спать. Но по сосредоточенному лицу, наклоненному