"Евгений Сухов. Побег ("Я - вор в законе" #5) " - читать интересную книгу автора

- Что у тебя там с Варягом?
- А что должно с ним быть?
- Ты не дури, Беспалый. Я тебе уже говорил, отвечаешь за него лично!
Чтобы волос с его головы не упал. Понял? Смотри мне. Если выйдет что не так,
будешь долгие годы любоваться своей собственной зоной из окна тюремной
камеры!
Слушал Калистратова Беспалый сцепив зубы. У него вертелась на языке
острая фраза по поводу того, что компромата вполне достаточно, чтобы им
вместе полюбоваться свободой через решетку, и что лучше поберечь голосовые
связки для разбирательства с вышестоящим начальством. Но понимая, что с
Варягом уже все кончено, он переборол в себе дерзость и отозвался вполне
примирительно:
- Я все понял, товарищ генерал.
- Вот и отлично! Что бы у тебя там ни происходило, Варяг должен
оставаться в безопасности. Иначе нас там, "наверху", не поймут.
"Как же, как же, не поймут. Там-то "наверху" все и заварили
по-новому", - подумал Беспалый и подался вперед, крепко прижимая трубку к
уху. Ситуация была не из простых. Калистратов, видимо, совершенно не был в
курсе новых веяний. А что, если он вообще играет за другую команду?
Александр Тимофеевич лихорадочно обдумывал ответ. Пауза затягивалась. И
он решил идти ва-банк, будь что будет.
- Товарищ генерал, я, конечно, все понял, кроме одного: именно вы
прошлый раз в разговоре давали мне прямо противоположные инструкции. Разве
не так? ... И я очень опасаюсь, что с Варягом уже может быть поздно. Приказ
отдан два часа назад.
На другом конце провода раздался страшный мат и проклятия:
- Придурок лагерный! Сволочь! Пойдешь под трибунал!.. Сгною по
тюрьмам!..
Возмущению генерала не было предела. Подполковнику Беспалому в конце
концов надоело слушать истерические вопли генерала, и он молча положил
трубку на рычаг, мрачно задумавшись над сложившимися обстоятельствами.
Подполковник Беспалый слукавил - по поводу Варяга у него не могло быть
никаких сомнений или опасений: он совершенно точно знал, что единственный
выстрел снайпера бесповоротно определил законного вора в покойники. Варяг
для российских зеков был символом воровской идеи, а в данной ситуации на
зоне - своего рода боевым знаменем бунта. А когда знамя исчезает, то
воинскую часть расформировывают. Так будет и тут - это подполковник отлично
понимал. Пройдет три, максимум шесть часов, и вместе с вновь прибывшими
омоновцами и БТРами он вобьет смутьянов в тюремную грязь, подобно тому как
поступали рекруты Александра Суворова с мятежными казачками Емельки
Пугачева.
Снова раздался телефонный звонок. Это опять звонил Калистратов.
- Слушаю вас, товарищ генерал. Что-то связь прервалась, - солгал
Александр Тимофеевич, сняв трубку.
- Повтори, Беспалый, что ты сказал насчет моего приказа об уничтожении
Варяга! - В голосе московского генерала слышался не просто ужас. Такое
придыхание могло вырываться разве что у пассажиров крохотной лодчонки,
неумолимо несущейся к обрыву Ниагарского водопада. - О чем ты говорил? Какой
приказ? Ты что, спятил?
- Вы мне сами намекнули, товарищ генерал, чтобы я "все уладил" с