"Светлана Сухомизская. Ночь оборотня" - читать интересную книгу автора

сопровождать.
Я не ответила, потому что не услышала вопроса. То есть, может быть, и
услышала, но ни слова не поняла. Виной такому ступору был Варварин облик.
Ее светлые волосы, некогда длинные, теперь были подстрижены в
короткое каре, два завитка которого лежали, словно приклеенные, у нее на
щеках. Вокруг глаз положены тени, наводящие на мысль о последней стадии
чахотки или дистрофии, а румянец, прежде стойко украшавший Варины щеки,
заменила интересная могильная бледность. К счастью, я вовремя сообразила,
что все это не предвестники неминуемой кончины, а дело рук человеческих.
Не меньше, чем макияж, меня потряс Варварин наряд - короткое блестящее
платье того ошеломляюще синего цвета, который просвещенные люди называют
электрик, а к нему - боа из черных, белых и синих перьев, чулки со
стрелками и туфли на заоблачной высоты каблуках. Я оделась вполне
прилично, но рядом с подругой смотрелась вороной, попавшей в общество
диковинной райской птицы.
- Ты что, уксус пьешь на голодный желудок? - со свойственной мне
тактичностью выпалила я, когда обрела дар речи. - Платье шикарное, но
выглядишь ты как утопленница.
- Фу, какая же ты грубая! И ничего не понимаешь в современной моде, -
поморщилась Варя, нимало не обидевшись. - Мы едем или нет?
- Едем, - вздохнула я.
Времени на переодевание у меня уже не было, а если бы и было - все
содержимое моего гардероба не могло тягаться с нарядом Варвары. Разве вот
только красное платье. Ладно, надену его в другой раз и тогда уж точно
заткну всех за пояс, пообещала я себе.
И мы поехали. Варвара, конечно, болтала без умолку, рассказывая мне в
душераздирающих подробностях истории из жизни своих друзей, ни одного из
которых я не знала лично и знать не хотела. Поэтому в очень скором времени
ее речь превратилась для меня в монотонный гул, который я, приличия ради,
изредка оживляла совиным "угу". Плавный ход "Опеля-Вектры" и негромко
звучащие из четырех динамиков стереосистемы джазовые композиции довершили
дело - я начала клевать носом. Если вы будете ночами недосыпать, а днем, в
свободное от работы время, портить отношения с начальством и любимыми (или
тем и другим в одном флаконе), не пройдет и недели, как вы станете такой
же жуткой соней, как я. "Ничто не отравляет жизнь так, как любовь и
работа, - думала я сквозь сон, - и надо же такому случиться, что как раз
из них жизнь в основном и состоит. Какая гадость!"
Внезапно машина дернулась, а Варя громко охнула. Я встрепенулась и в
ужасе распахнула глаза, решив, что мы попали в аварию.
- А ведь мне, наверное, не стоит сегодня веселиться, - трагически
глядя на меня, сказала Варя. - Женечка-то Прошина погибла!
- А ты что, знакома с ней? - Я окончательно проснулась.
- Да, разве я тебе не говорила? Ну, она мне не подруга, конечно. О
покойниках плохо не говорят, но я тебе скажу по секрету - знаешь, у нее
очень стервозный характер был. Я, конечно, тоже не святая, но она!
Понимаешь, она такой человек - ни о ком, кроме себя, не думает, точнее не
думала. Все должно быть, как она хочет, и что ни дай - все ей мало.
- У нее, наверное, было полно врагов? - осторожно спросила я,
стараясь не выдать своей радости. Вот это удача! Я нашла свидетеля - и,
может быть, очень ценного! Представляю, какое завтра будет лицо у