"Андрий Суходуб. Курьезы из реальной заграничной жизни" - читать интересную книгу автора

проходившей 2 года назад в Иерусалиме. После пары-тройки бокалов шампанского
я, не стерепев, таки поинтересовался: "а что это у Вас за бадж такой? ". На
что Хусан мне ответил: "А это я был уже на конференции за рубежом и вот
одел, чтобы показать это всем - мол не думайте, я воробей стреляный и не
даром ваш хлеб ем, и они посмотрят и поймут - нужный я человек - не надо
меня отсюда выгонять". Убедившись, что он нисколечки не шутит, я решил
разузнать о Хусане побольше. Он был из Узбекистана, из Ташкента, кандидат
наук, старший научный сотрудник. Рассказал он о том, как работают ученые в
этой теплой стране. Оказалось, что оборудования у них осталось мало, но не
потому, что оно сломалось от старости (как в БССР, России или Укранине) -
нет - просто здание института отдали внезапно под казарму и солдаты пришли и
освободили помешение от "мусора", используя метод "выбрасывание из окна". Не
повезло тем, кто располагался на верхних этажах - у них совсем ничего не
осталось, но кто был на 1 или 2 этажах смогли что-то спасти. Хусан сейчас
работает по государстенной научной программе - название типа "Значительное и
быстрое повышение устойчивости хлопка к высоким температурам". Бюджет
программы - 100 долларов на несколько лет, а зарплата Хусана - 3. 5 доллара
в месяц. "Но это хорошо" - говорит радостный Хусан, - "а то других в армию
забрали? воевать". В течение следующих дней школа шла своим чередом;
вечерами у нас оказалось таки по 3-4 часа свободного времени, никак не
заполненных, несмотря на обещания американских организаторов. Мы,
естественно, сразу шли в город, в магазины в кабаки и т. д. Отель стоял на
перескрестке, заполненном сложными светофорами, олицетворяющими прогресс
французской технической мысли. В первый же раз, идя в город, мы обнаружили
на перекрестке Хусана, как бы изучавшего функциональные особенности модных
светофоров. Возвращаясь назад через 3 часа, мы тоже встретили его там же. Ну
мы подумали, что просто пересеклись. Я на всякий случай разъяснил ему как
использовать эти инженерные сооружения, хотя уже был вечер и светофоры
работали в перманентном мигающем желтом режиме. История повторялась 3 дня
кряду... На четвертый день в какой-то момент у меня закралось робкое
подозрение о неслучайности наших встреч с Хусаном. Я провел простой
эксперимент - возвращался на перекресток 2 раза из кабака с интервалом в 30
минут - и с ужасом понял - ХУСАН ПРОСТО ПЕРЕХОДИТ ДОРОГУ ТУДА И ОБРАТНО И
НИКУДА ОН НЕ ИДЕТ!... Имея опыт общения с придурками (как-то в студенческие
годы на картошке, как оказалось, мы жили в комнате с сошедшим с ума
старостой нашего университетского курса), я опросил Хусана: "Ты всг время
здесь стоишь? Зачем? ". Он сильно засмущался, сконфузился, что я его
разоблачил. Но потом сдался: "Устал я уже тут стоять - но буду сколько будет
надо". "А кому надо" - деликатно поинтересовался я. "Так Сондра сказала, что
в отеле мы быть не должны - только спать туда можно приходить. Вот я и стою
тут - а куда мне податься. Английского я почти не понимаю - поэтому отель из
вида терять нельзя, потому и на пути у вас - чтобы видеть, когда вы назад,
тогда и мне пора! С вами идти в город не могу - для меня каждый
сэкономленный доллар - еда на неделю семье". Честно говоря, когда я
окончательно врублися, у меня комок в горле встал, слгзы навернулись. Я его
схватил и потащил в отель в ресторан, где поил за свой счет и внушал, что
тут не Узбекистан, а Франция... Честно - он радовался как ребенок, что ему
"можно быть в отеле и вообще везде когда он захочет, что все лекции посещать
не надо, что у него есть право выбора лекций, что никто за ним тут не
присматривает и не хочет оштрафовать или выслать из Франции... ". Я также