"Денис Субботин. Ларец Самозванца" - читать интересную книгу автора

шагов, как будто кто-то быстро, почти молниеносно удалялся от костра.
Обернувшийся пан Анджей увидел только, как рухнул вниз, отделяя внутреннее
помещение от внешнего мира, полог палатки. Ну, и само собой разумелось, вряд
ли пан Роман побежал бы за Зариной... пусть та почти в открытую крутила
молодым хвостом перед паном... Пусть даже пани Татьяна была слепа и ничего
не замечала... или предпочитала не замечать.
-Так на чем бишь я остановился? - нисколько не смутившись тем, что
слушатели растеряны и вряд ли горят желанием продолжать их беседу, спросил
пан Анджей. - Ах да... Так вот, что же тогда сделал пан Лешек...

2.

Взрыв хохота, донесшийся от костра, ворвался в палатку сразу следом за
паном Романом. Потом полог опустился... но веселье казаков было столь
буйным, что слышно было так, будто боярыня по-прежнему стояла у костра. При
воспоминании о дерзких словах, высказанных при всех паном Анджеем, о том,
что пан Роман даже не подумал возразить своему приятелю и собутыльнику, у
Татьяны немедленно вскипели слезы на глазах. Нет, она не была достаточно
терпелива, чтобы сносить такие оскорбления! И - да, пану Роману придется в
полной мере заплатить за то, что он, именно он оскорбил ее, даже не подумав
встать на защиту. Что пан Анджей... Он - дурак и пьяница, не способный
всерьез задуматься над словами, которые слетают с его болтливого языка! Ему
простительно брякнуть, не подумав толком! Но почему же смолчал пан Роман?!
Она-то поверила в его нежность, в его любовь...
-Почему ты смолчал? - резко спросила она, разворачиваясь и, в упор,
глядя в его глаза.
-Почему? - вздохнув, устало переспросил тот. - Дорогая моя, но ведь ты
знаешь, я... А впрочем, ты права - я зря смолчал. Я должен был осадить
Анджея... Но ведь он не со зла! И вряд ли он говорил о тебе... Да я уверен,
что это не так! Пан Анджей очень хорошо относится к тебе. С чего бы ему
оскорблять тебя?!
-Но он, тем не менее, оскорбил! - возразила возмущенная Татьяна. - А
еще больше оскорбили вы, не оспорившие его слов! Как будто он прав!
-Я не говорил этого! - быстро возразил он. - И даже не думаю так...
Татьяна! Ну как, как ты прикажешь доказать тебе свою любовь, если за все
время, что мы едем вместе, мы не перекинулись и двумя дюжинами слов? Хотя у
тебя есть лошадь, ты предпочитаешь передвигаться в возке и выходишь на
остановках... чтобы сразу же укрыться в разобранной для тебя палатке! Что
происходит, любимая моя?
-А происходит то, что и должно! - сердито ответила Татьяна. - Знаешь
ли, такая дорога тяжела для женщины, тем более что для меня она впервые. Я
никогда прежде не покидала Москвы так надолго, да и не ездила так далеко! И
ты хочешь, чтобы я не уставала? Ко всему прочему, мне тяжело... Я ведь
теперь грешница, Роман, жуткая грешница! Мне приходится думать о том, что в
Москве остался мой муж, с которым я венчалась в церкви, а впереди меня
ждет... А что меня ждет у тебя, в Смородиновке? Я не могу стать твоей женой,
я уже венчана и муж мой жив. Солгать перед Богом и людьми? Нет, я не
согласна... Я уже жалею, что согласилась на это безумие, пан Роман...
Прежде, чем она успела продолжить, пан Роман уже стоял подле нее и
ладони его впервые за поход нашли место на ее талии и под затылком. Татьяна