"Денис Субботин. Ларец Самозванца" - читать интересную книгу автора

добиться неповторимого эффекта. Что же до смысла... Выходило так, что пан за
что-то яростно и безжалостно отчитывал мальчишек. При его спокойном, даже
вялом характере лентяя и балбеса, такие взрывы гнева случались лишь в самых
тяжелых случаях. Что же натворили мальчишки?!
Пан Анджей ругался до тех пор, пока не оказался в пределах видимости.
Его обычно доброе, круглое как тыква лицо с огромным слоем жира под
подбородком и слегка обвисшим носом, выпяченными губами и глубоко
упрятанными глазами, сейчас было искажено гримасой жуткого гнева. Пан Анджей
как раз закончил перечислять ближних родственников Марека и переходил к
дальним, упомнив под конец матушку отрока...
-Пан Анджей! - поспешил вмешаться Роман. - Не забывайте, пожалуйста,
что через молоко своей матери, моей кормилицы, этот вьюнош приходится мне
молочным братом! Пусть и младшим... Извольте упомянуть среди прочих близких
родичей Марека и меня! Ну же!
Пан Анджей немедленно умолк. Кому-кому, а ему хорошо было известно, КАК
может ответить пан Роман на подобное упоминание. Вон, кончар на боку висит,
ладонь словно случайно, невзначай поглаживает его рукоять... Ну, нет уж!
-Нет, ты подумай только, пан Роман! - сбавив тон, но все еще
возмущенно, воскликнул пан Анджей, спешиваясь. - Эти придурки, эти уроды...
Нет, пусть сами расскажут, чтобы ты не подумал, что я - преувеличиваю!
Пан Роман выразительно посмотрел на своего стремянного и тот, немного
сбавив гонору, рассказал всю историю. Лицо его, покрытое, несмотря на
морозную ночь, мелкими капельками пота, выглядело испуганным. Выглядело...
Уж кто-кто, а пан Роман знал, что оно только выглядело! Марек был слишком
нагл и бесстрашен, чтобы бояться своего господина. Правда, лгать ему он так
и не научился, поэтому рассказал все. И про убитого теленка, и про шалость в
деревне, и про волков. Что до волков, то последствия стычки с ними хорошо
видны были на крупах обоих коней. Только у коня Яцека это были огромные
раны, заживить которые будет делом не одного дня, а у Огонька Марека -
притороченная позади седла огромная серая туша. Да уж, волк так волк!
По мере того, как Марек продвигался в своем рассказе-исповеди, вокруг
его коня и коня Яцека собиралась толпа. Человек тридцать из сорока, бывших в
отряде, громко и восторженно обсуждали раны коня, над которыми колдовали
мастер на все руки, мессир Иоганн и двое казаков пана Романа. Не забыли
отметить и огромного, матерого самца, убитого Мареком.
-Добрый удар! - похвалил отрока седой, вислоусый волынянин Ондрий
Голыш, сам мастер сабельного удара. - Надвое развалил бы, попади поточнее!
Пан Роман, его не за что ругать! Ну, а что смердов попугал... так и прах бы
с ними, право ж слово!
Его поддержали десятком голосов и пан Роман, хоть и покачал недовольно
головой, спорить не стал... не посмел.
-Ладно, живи! - пробурчал милостиво, старательно упрятав все же
присутствующее в голосе удовлетворение своим оруженосцем.

9.

Когда люд немного успокоился, Марек осторожно покинул круг воинов подле
костра и крадучись направился к реке. Еще четверть часа тому, туда
отправилась Зарина. Постирушки она устраивала каждый вечер, в этом не было
ничего особенного... Как не было ничего особенного и в том, что туда же