"Торн Сейшел Стюарт. Обитель спящих ("Конан") " - читать интересную книгу автора

на что будет смотреть.
И так велико было желание бедной девушки хоть ненадолго выбраться на
свет из темных, душных залов подземного дворца, что она поспешно утерла
слезы и встала.
За все те неисчислимые годы, что провела она здесь, ее тюремщик впервые
сам предлагал ей прогулку наверх. Все ее просьбы об этом до сих пор
оставались без ответа, и она боялась, что неожиданное великодушие оставит
золотоглазого хозяина так же внезапно, как и появилось.
- Я буду петь тебе весь вечер, если ты я впрямь выпустишь меня наверх,
пока не сядет солнце, - пообещала она.
Между этими двумя существовал нерушимый договор: можно бесконечно
изворачиваться и увиливать от ответа, но если слова произнесены, отказаться
от них невозможно. Данное обещание, коль скоро оно давалось, должно было
быть исполнено, как им, так и ею. Поэтому он перестал торговаться и
удовлетворенно хмыкнул.
- Тогда живо найди что-нибудь, чем завязать тебе глаза, Я не хочу,
чтобы ты знала путь наверх.
Кривая усмешка исказила ее губы.
- Боишься, что сбегу? В открытое море?
- Нет, - спокойно ответил он. - Боюсь, что будешь слишком часто бывать
наверху, и у меня больше не останется способа уговорить тебя петь мне. - Он
помолчал, завязывая ей глаза вышитой туранской шалью, затем небрежно
добавил: - К тому же от долгого сидения на соленом ветру могут пропасть мои
чары, и ты превратишься в столетнюю старуху, какой уже наверняка бы стала в
любом другом месте.
Раина испуганно вскинула руки и провела кончиками пальцев по своим
щекам, словно проверяя, не утратила ли ее кожа нежность и бархатистость.
- Опять ты надо мной потешаешься, - сердито проворчала она. - Сколько
раз я просила тебя принести мне зеркало?
- Столько же, сколько я отвечал тебе: нельзя, заклятие утратит силу.
Ну, идем?
По залам и переходам дворца Раина всегда путешествовала на его спине -
что не составляло для него никакого труда. Сама она сбила бы себе все ноги о
камни, передвигаясь почти ощупью в полутьме.
Дворец был огромен и большей частью темен - колдовской свет он
переносил с собой из зала в зал. В сущности, это было гигантское
хитросплетение пещер, узких проходов и больших галерей, которое он за много
сотен лет превратил в подобие рукотворного жилища. День он проводил в одном
зале, день - в другом, третий - в сокровищнице, что занимала три огромные
пещеры. Раину он всюду таскал с собой, не желая расставаться с ней ни на
миг.
Он подставил ей плечи, и девушка привычно уселась верхом ему на шею,
туда, где смыкались под гибкими пластинами панциря мощные лопатки.
Сила его всегда поражала Раину, и, как ни противна была ей самая мысль
об этом, она почувствовала упоительное томление внизу живота, когда упругие
мышцы заходили у самого ее лона. Но, благодарение Митре, любитель музыки
никогда не претендовал на ее тело, лишь на голос и искусные пальцы.
Путь в темноте длился, казалось, целую вечность. По тому, как ее
несколько раз приподнимало, Раина догадывалась, что они миновали две или три
лестницы. Один раз, несильно разбежавшись, он прыгнул. Наконец в лицо