"Торн Сейшел Стюарт. Дары Зингарцев ("Конан") " - читать интересную книгу автора

наивен, сколь хотел казаться сейчас - но в такие ми-нуты, в компании
приятелей, за шутками-прибаутками, в ожидании сытного ужина, да еще в
обществе славной малышки, варвар не прочь был подурачиться немного, скинув с
плеч груз прожитых лет, кровавых боев, чужой подлости и предательства. В
такие минуты мир казался совсем юным и чистым, и ему хотелось смеяться.
Спутники его, однако, думали каждый о своем.
- Драгоценный дар Императору, говоришь? - задум-чиво протянул
Сагратиус. - Хотелось бы знать поточнее, что это за дар такой. Клянусь
милостивым Митрой, зингарский король не пошлет триста человек охранять
ка-кую-нибудь безделицу!
- И думать забудь! - оборвал его мечтания Конан. - Ни за какие
сокровища не пойду я вчетвером на хорошо обученное войско в триста человек.
Я смотрел за ними потом весь следующий день. У них толковый начальник. И
острые мечи. А нас ждут сундуки столичных ротозеев, и не пристало нам
уподобляться аквилонским сокольни-чим, которые, едва выехав, набрасываются
на первую же добычу, будь это хоть годовалый заяц. - Он, ухмыляясь,
посмотрел на аквилонца.
Сагратиус покраснел, набрал в грудь побольше воздуха и начал:
- Древнее искусство аквилонской соколиной охоты.
- Сколько это - триста? - спросил вдруг Кинда. Он смотрел на свои
растопыренные пальцы, пытаясь, видимо, соотнести впервые услышанную цифру с
чем-то знакомым.
- Сколько у твоей матери было детей? - спросил в ответ Сагратиус,
слегка раздраженный тем, как бесце-ремонно прервали его едва начавшуюся
речь.
- Вот, - показал птулькут две руки - пять паль-цев, и еще три.
- Вот если бы их было два раза по столько, то у них на ногах и руках
было бы пальцевTM нет, ровно на одного человека меньше. Ну, в общем, почти
столько, сколько людей у Римьероса.
- Много! - отозвался Кинда и покачал головой. - Вчетвером - никак.
- Кинда дело говорит, Сагратиус! - рассмеялся Конан. - И потом - откуда
такая страсть к наживе? Где же твой обет нестяжательства, нерадивый жрец
Митры? Сагратиус Мейл, изгнанный из святой обители отшель-ников за слишком
большую податливость зову плоти, чревоугодие и просто веселый нрав,
горделиво выпрямил-ся.
- Истинный слуга Солнцеликого везде найдет себе достойное поприще.
Помимо сбора средств к существова-нию, я свершаю богоугодное дело,
путешествуя с вами, дети греха! Я еще не отчаялся обратить в истинную веру
эту вот поклонницу лжепророка туранского Эрлика, чью бороду она поминает
слишком часто! - заявил он. - А равно как и вот этого сына степей, низкого
ростом, но высокого духом, который верует, что весь его род пошел от демона
песчаной буриTM
- Великого бога Ша-Трокка, - сурово поправил его Кинда. - Каждая
песчинка, которую он несет с собой, - один из нас, вернувшийся к отцу, -
добавил он нараспев, на своем языке, однако поскольку эти слова он
произ-носил довольно часто, все его поняли.
- Вот-вот, - продолжал несостоявшийся монах. - Я уже не говорю о тебе,
Конан.
- А что я? - весело поинтересовался киммериец. Такие разговоры
возникали у них довольно часто и