"Теодор Старджон. Трио на фоне бури" - читать интересную книгу автора

по-настоящему осознать ее близость, только комок в горле и странное
ощущение, будто правая рука, еще недавно лежавшая на ее талии, принадлежит
не только ему, словно за какие-то мгновения их молекулы смешались.
Следующая картина: Лоис прекращает ссору между одним из отдыхающих и
каким-то местным. Словно невзначай оказалась рядом, взъерошила
разошедшемуся мужчине волосы, рассмеялась; в ее присутствии насилие
казалось немыслимым. Лоис ведет машину по березовой роще, ловко маневрируя
среди стволов. И тысяча бытовых картин с Лоис, незабываемой в самом
обыденном, - как она держит вилку, поднимает голову, как, затаив дыхание,
вся уходит в слух. Вот - она приглашает к завтраку; таким голосом окликают
человека, скажем, с веранды, но тем не менее Лоис слышат восемь десятков
гостей.
Вот Лоис идет, вот она просто стоит, пишет что-то, говорит по
телефону... Воспоминания о каждом миге подсмотренной им жизни могли
наполнить душу, утолить ее жажду.
И так почти две недели: утреннее пробуждение рядом с Беверли,
завтрак, купание, лодка, дальние прогулки с женой и запретная одержимость
другой женщиной, скрытая за фасадом выхолощенных ритуалов супружества.
Пусть, уткнувшись в газету, он на самом деле тщательно изучает не
спортивную хронику, а отпечатавшиеся в памяти черты лица Лоис; и в том, и
в другом случае он никогда не поделится с Беверли своими переживаниями,
так какая ей разница? В первые годы брака она, наверное, выразила бы
недовольство. Какой смысл в поездке, если он ведет себя так же, как дома?
Но на данной стадии их отношений Янси превратился для жены в почти
незаметно-привычный, но необходимый аксессуар семейной жизни, от которого
и ждут, чтобы он вел себя как обычно.
Но способность скрывать свои чувства не была беспредельной. Янси не
знал, где пролегает роковая черта, и что может заставить переступить ее,
но когда сделал это, полностью сознавал смысл происходящего.
В четверг (они уезжали в воскресенье), после обеда, Янси предложил
Лоис прийти к ним вечером. Он выпалил приглашение одним махом, слова тогда
словно материализовались и повисли в воздухе, а он, пораженный своей
смелостью, смотрел на них и в панике думал: "Я, наверное, сошел с ума...".
Однако Лоис любезно приняла приглашение, и Янси спасся бегством.
Предстояло еще, конечно, сообщить Беверли о намечавшейся вечеринке.
Он не знал, как это сделать, а потому заранее продумал несколько вариантов
поведения в ответ на возможную реакцию жены. Как бы то ни было, визит
состоится. Он даже не пытался предугадать, как пройдет вечер, что,
вообще-то говоря, странно для человека с таким богатым воображением, имея
в виду придуманные способы вызвать у Беверли прилив гостеприимства.
- Слушай, Бев, - заявил он, отбросив предисловия, когда нашел жену
позади центрального здания, где она метала подковы. - После обеда к нам
заглянет Лоис.
Беверли метнула подкову, внимательно проследила, как та упала па
землю, подскочила и, наконец, замерла. Потом обернулась. Глаза жены были
широко распахнуты, - впрочем, как обычно, - словно зеркала. Что она сейчас
скажет? Который из заготовленных доводов использовать, чтобы преодолеть
возможное сопротивление? Неужели придется прямо здесь сочинять еще один?
Она быстро опустила глаза, подобрала новую подкову и небрежно
произнесла: