"Алекс Стюарт. Жизнь - это судьба " - читать интересную книгу автора

- Нет, не говорил.
- Хочешь послушать?
- Разумеется. Разве ты не понимаешь, что неизвестность заставляет еще
сильнее переживать? Если бы я только знала...
- Возможно, - перебил он меня, - не стоило бы об этом и говорить. Чего
доброго, разговор на эту тему - проявление своего рода мазохизма, хотя я так
не думаю. Безусловно, мое мужское самолюбие сильно задевает тот факт, что ты
в армии, на войне, а я - дома... Наверное, данное обстоятельство всегда
причиняло мне страдания. Но сперва именно этим ты привлекла меня. Когда я
увидел тебя в блестящей военной форме... во мне вспыхнуло желание владеть
тобою. Мне страшно захотелось, чтобы ты полюбила меня, принадлежала мне и
трепетала от одного моего прикосновения. Моя мечта осуществилась. Я в самом
деле могу заставить тебя дрожать от с трудом сдерживаемого желания, даже
сейчас; могу причинить тебе боль и заставить плакать. Прежде я часто это
проделывал. Могу и теперь, не правда ли?
- О, Коннор, не надо... - отшатнулась я.
- Не бойся, не стану, - сказал он сердито и в то же время как-то
обиженно. - Нет смысла: мне будет больнее, чем тебе. Боюсь, я полюбил тебя,
Вики. Никогда не представлял себе, что дойдет до этого... Старался изо всех
сил, чтобы ничего похожего не произошло, потому что меня всегда страшили
последствия. Я вовсе не собирался полюбить тебя и не думал, что в этом
отношении существует серьезная опасность... до последней недели. Именно
тогда я решил позволить тебе уехать, ужасно испугавшись моей любви к тебе! -
Коннор беспомощно развел руками. - Ты понимаешь, дорогая? Я женился на тебе
с открытыми глазами, а теперь вполне сознательно отпускаю тебя из боязни,
что иначе я полюблю тебя слишком сильно и больше не буду принадлежать самому
себе. Это единственная причина. Я ничего не скрываю и говорю правду.
- Да, - ответила я едва слышно, - вероятно, это так.
Коннор поднял голову, пристально всматриваясь мне в лицо. Но я
продолжала сидеть с закрытыми глазами. Я знала: если я их открою, он заметит
слезы, а мне не хотелось, чтобы он увидел, как мне тяжело. По-видимому,
однако, мои ресницы сделались влажными или что-то еще иное выдало мои
чувства, потому что он внезапно начал целовать меня - неистово, жалея, - и
это царапало душу сильнее, чем его признание. Через некоторое время отпустив
меня, он зажег потухшую сигарету и скорчил гримасу, ощутив противный
привкус. Затем он продолжал:
- Я высмеивал и поддразнивал тебя, подшучивал над военной формой и
орденскими ленточками в присутствии моих приятелей, которые находили все это
ужасно забавным и в результате перестали серьезно воспринимать тебя. Ведь
они - мои друзья и тоже не на войне. По их мнению, ты служишь в какой-то
опереточной армии. И я внушил им подобное представление - вполне
сознательно! Вся беда в том: я сам думаю иначе, хотя мне очень хотелось бы,
чтобы все было бы именно так.
- Ну что ж, быть может, отчасти ты прав.
- Прав? Какая ты все-таки типичная англичанка! Черт возьми, Вики,
отчего в тебе столько английского?
- Не знаю. Мне казалось, что мое английское происхождение уже не
заметно для окружающих. Ты ведь всегда утверждал, что радикально меня
перекроил.
- Даже твое имя - Виктория! - упрекнул Коннор. - Что может быть нелепее