"Алекс Стюарт. Жизнь - это судьба " - читать интересную книгу автора

Некоторое время Алан и я сидели молча, затем он с трудом поднялся и
сказал:
- Думаю, что мне лучше уйти. Нет смысла оставаться дольше при таких
обстоятельствах. А ты, вероятно, охотно потанцуешь.
С ужасным чувством я смотрела, как он захромал прочь от меня, но я
ничем не могла ему помочь. Я сидела одна на террасе, почти не воспринимая
музыки и веселых голосов, доносившихся из клуба. Где-то вдали пускали
фейерверки, и я смотрела в ночное небо, расцвеченное яркими разноцветными
огнями, усеянное мириадами блестящих звездочек.
Не было смысла оставаться здесь дольше и мне, но, во-первых, Маули
сейчас совершенно обезлюдел, а во-вторых, до него было сравнительно далеко
добираться. Наш транспорт, однако, отправится туда не раньше, чем соберутся
все обитатели бывшего монастыря. А они по-прежнему от души веселились. Таким
образом, мне оставалось только пойти на танцы, но я не тронулась с места.
Не знаю, как долго сидела я одна в темноте, перебирая мысленно шаг за
шагом все те события, которые предшествовали моему знакомству с Коннором. Я
воскрешала в памяти нашу семейную жизнь в отчаянной попытке найти причину
разлада, причем старательно анализировала события под углом зрения Коннора.
И, хотя я пыталась быть абсолютно честной по отношению к себе самой, я так и
не смогла обнаружить ничего существенного. Мы были счастливы - Коннор и я, -
любили друг друга безумно, до самозабвения, подходили друг другу и духовно,
и физически, как только могут подходить два человека, поженившиеся после
столь короткого знакомства. С момента нашей встречи ни я, ни он не обращали
внимания на других мужчин или женщин, и если не считать моей короткой
поездки в Мельбурн, мы все время были вместе, не желая никакой иной
компании, кроме нас самих.
Ухаживая, Коннор демонстрировал подлинную страсть, и я знала - подобные
вещи женщины инстинктивно чувствуют, что не разочаровала и не обманула его
ожиданий как любовница. Я слишком любила его, чтобы отказать ему в
удовлетворении любых его желаний. А ведь он был уже не мальчик, наоборот,
опытный мужчина, который точно знает, что ему нужно. С самого начала мы
открыто, без утайки и стеснения говорили друг с другом. Он непременно указал
бы мне - в этом я нисколько не сомневалась - на любой мой промах в обращении
с ним точно так же, как он уже в первые часы нашего знакомства выразил
надежду, что я не стану рассказывать о войне, поскольку данная тема больно
задевает его мужское самолюбие.
Я верила, что чем интимнее становились наши отношения, тем лучше я
понимала его. Я старалась щадить его гордость, хорошо понимая, что
чрезмерная чувствительность связана с пережитыми душевными муками. Я
научилась любить вещи, которые ему нравились, получать удовольствие от книг,
которые он читал, и от музыки, которую он охотно слушал. Я даже приучилась
по утрам пить не чай, а кофе, потому что именно его предпочитал Коннор.
Я чувствовала, как к горлу подступают слезы. Быть может, я слишком
раболепствовала, чересчур старалась угодить и потому слишком скоро наскучила
ему? Но, честно говоря, я так не думаю. Коннор не очень умел скрывать свои
подлинные настроения. Если бы ему в моем обществе было скучно, я сразу бы
это почувствовала.
За время нашей короткой совместной жизни мы ни разу не поссорились и
редко расходились во мнениях по какому-либо вопросу. Если не считать
непонятного - для меня - нежелания Коннора настоять на том, чтобы я подала