"Алекс Стюарт. Жизнь - это судьба " - читать интересную книгу автора

оставила записку, в которой просила непременно связаться с ней после выхода
из госпиталя. Причем в качестве обратного адреса указала квартиру Коннора на
Кингс-кросс. Я восприняла этот факт со смешанными чувствами.
С какой стати, размышляла я, она так настойчиво добивается встречи со
мной, если отношения между ней и Коннором столь близкие, как я себе
вообразила? Почему она предложила увидеться с ней на его квартире, если у
меня появится подобное желание? Я вовсе не считала, что понимаю мотивы ее
поступков, и на какое-то время мне удалось выбросить из головы всякие мысли
об этом. Я приобрела вредную привычку - из боязни последствий закрывать
глаза на возникающие проблемы. И больше не думала о Джульетте Лайл, потому
что боялась до чего-то додуматься, и даже старалась по той же причине не
думать о Конноре, хотя это удавалось мне намного труднее.
Дженис - ив меньшей степени Генри - отвлекала меня от горьких,
проникнутых жалостью к себе самой раздумий. Они обручились сразу же после
того, как Генри признали вполне здоровым, их счастье и радость во многом
помогли мне восстановить веру в человека. Оба были со мной очень ласковы, и
я часто виделась с ними.
Генри покинул госпиталь раньше меня на два дня; он планировал провести
две недели с отцом Дженис, который уже находился в Блу-Маунтинс. Они
пригласили и меня, но по какой-то неизвестной мне самой причине я
отказалась, неопределенно пообещав, что если я передумаю, то поставлю их в
известность.
В день выписки Дженис приехала за своим женихом в роскошном "Додже", и
я смотрела им вслед с застрявшим комком в горле. Они уходили из моей жизни,
но я не жалела об этом. Ведь они были счастливы, прекрасно подходили друг
другу, а я ничего не могла дать ни одному из них. Очевидно, вполне
справедливо, что они оставили меня одну и вдвоем пошли дальше по жизненному
пути.
По странному совпадению я в этот же день получила письмо от Рейн,
переправленное воздушной почтой из Рангуна. Мне принесли его спустя десять
минут после отъезда Генри и Дженис, читая его, я поняла, что колесо фортуны
сделало полный оборот.
Рейн вновь нашла Алана. Письмо было коротким и не содержало
сколько-нибудь определенных сведений, но, читая между строчек, я поняла, что
Рейн также приближалась к личному счастью. Возможно, для его осуществления
потребуется некоторое время - так, по крайней мере, считала сама Рейн, - но
вероятность счастья была реальной. Алан вновь взялся за изучение юридических
наук, а Рейн поступила на работу в адвокатскую контору, они регулярно
встречаются. Но самым знаменательным, пожалуй, было то обстоятельство, что
Алан попросил Рейн "передать мне привет", сам же не написал ни строчки. Я
была этому рада. Алан больше не обременял мою совесть, и воскрешать прошлое
не имело смысла.
Таким образом, остался один Коннор. Я была связана с ним законными
узами, прочность которых напрямую зависела от того, признает ли он их или
нет. Но, ослабленная физически и духовно, я не решалась подвергнуть себя
испытанию, которое и в нормальных-то условиях потребовало бы напряжения сил.
У меня не было конкретных доказательств, подтверждающих мое предположение,
что Джульетта Лайл заняла в сердце Коннора мое место, но интуиция
подсказывала мне, что это именно так. Она очень красива. Даже беглого
взгляда оказалось достаточно, чтобы увидеть и оценить ее прелести. Цветущая,