"Сергей Стульник. Слезы льда" - читать интересную книгу автора

курьерский муниципальный буер. И еще - уж очень не нравилось Оскару, как
деревянно стучит о нижний кронштейн мачты перчатка Совы Тепанова.
...Над горизонтом замигали две новые звезды, синие.
Везет же, подумал Оскар. Намотал на раму шкот. Потянулся за аварийной
укладкой, достал сигнальные ракеты и насадил одну на ствол игломета.
Судя по огромному расстоянию между огнями штурманской и хвостовой
башенок, из Столицы шел тяжелый сорокаосный караван. Вновь, и сейчас
совершенно невовремя, накатил приступ слабости, и Оскар, чтобы не сомлеть
и не отрубиться, перевернулся на больной правый бок; в таком положении
дотянул-таки до Дороги. Снова заело проклятый стопор, парус продолжал
уносить шлюпку, и тогда Оскар сыграл ва-банк, просто-напросто выдернул
мачту из стейса вместе с кронштейном, бросил ее под рулевой конек. Лезвие
перескочило трубу, распахало парус, но опорные коньки, налетев на мачту,
сорвались со штифтов и развернулись в стороны. Едва не усвистев под
огромные счетверенные катки, шлюпка наконец остановилась...
Первый выстрел оказался дохлым, ракета лишь соскочила со ствола и
запрыгала, застучала по льду, как консервная жестянка. Вторая ракета
оранжевой змеей умчалась прямиком под брюхо каравана - нет гаже занятия,
чем лежа стрелять из игломета, а подняться на ноги уже не было ни сил, ни
времени. Последнюю Оскар нацелил почти в зенит, и на штурманской башенке
завертелся красный прожектор...
Заметили, - подумал Оскар. - Как же я устал...
Караван не стал останавливаться, просто сбросил скорость, и Оскар еще
успел прочитать на его борту громадные буквы.
"Голиаф", - подумал он и разрешил себе заснуть.


...Сова Тепанов танцевал под открытым небом, словно солист Ледового
Театра, разница вся заключалась в одежде лишь. Это был танец, именно
танец, пускай незамысловатый, но не просто бессмысленное кружение. Музыки
не было, и сам Сова молчал, танцуя сосредоточенно, отрешенно даже. Оскар
вдруг приметил, что лед начал затягивать Тепанова, всасывать, вначале по
щиколотки, потом - по колени. Сова танцевал, ничего не замечая, а лед
затягивал от все глубже и глубже. Самое странное и страшное - подо льдом
не было его ног, были шевелящиеся мешки пустоты, и чем глубже Сова
погружался, тем больше размерами становился ужасный воздушный пузырь,
сохраняющий форму тела, танцующий..
ОН СТАНОВИТСЯ ПОЛОСТНИКОМ! - сообразил наконец Оскар и кинулся прочь,
но тут же споткнулся. Словно шарик без рук, без ног, катился он по дну
необъятной долины - ледяной чаши Сухого Моря, падал с каких-то уступов и
снова катился, катился, катился, а рядышком бежала, завывая, небывало
огромная певчая сова и в конце пути, Оскар знал наверняка, точно знал это
- его дожидается полостник с лицом Тепанова.
Справа на поясе взорвался энергобрикет, боль развернула Оскара из
тугого клубка, запахло горелым мясом, его, Оскара, мясом... Огромная
певчая сова бросилась к нему, топорща когти.
- Как же так! - закричал он. - Я ж еще живой!..
- Живой, живой, успокойся! - раздалось совсем рядом.
Оскар открыл глаза, увидел над собой двухфутового диаметра полусферу
плафона и тут же вспомнил - где он находится и почему.