"Сергей Стульник. Аз победиши или Между землей и небом война!" - читать интересную книгу автора

4. ЧИАНУК-БЫСТРОНОГИЙ

...подранок уходил в сторону озера, оставляя за собой след: цепочку
кровавых пятен, - и Чианук не спешил. Зверь уже никуда не денется, а
Чианук устал, Чианук целый день выслеживал его, лазая по скалам и
продираясь сквозь нехоженые заросли; Чианук ослабел, давно не ел, но
теперь, когда олень уходил со стрелой в шее, спешить больше не надо. Скоро
подранок упадет, и тогда Чианук его преспокойно добьет, без лишних затрат
сил, которых и без того осталось очень мало. Чианук не упрекал себя за то,
что не убил оленя сразу; главное сделал - достал, подранил, а то, что рука
дрогнула и глаза подвели - не беда. "Я выпью кровь оленя и съем его мясо,
- подумал Чианук, - я заберу его силу и снова буду сильный".
Он ощущал, что, невзирая на истощение, в ногах его даже сейчас
оставалось достаточно силы, чтобы настичь подранка быстро, но Чианук не
делал этого. Что-то неуловимое, смутное, очень тревожащее было в лесу.
Чувствовалось присутствие еще кого-то, таинственного, опасного. Ноздри
опытного охотника уловили незнакомый запах. Раньше Чианук такого никогда
не чуял. Поэтому приходилось решать: спешить добивать дичь или погодить, в
ожидании развития событий - неведомая опасность гораздо хуже известной,
понятной опасности. Как бы ни была та страшна сама по себе.
Скользя беззвучно в зарослях, охотник приближался к озеру, следуя за
добычей, по кровавой цепочке, и вдруг замер. Оцепенел, прислушиваясь.
Где-то совсем близко треснула сухая ветка: и незнакомый запах ударил в
ноздри, сильно ударил - опасность приблизилась настолько, что вот-вот, и
Чианук будет вынужден с нею столкнуться лицом к лицу, если у нее есть
лицо...
Чианук сжал в левой руке нож, выхваченный из мешочка на поясе, и
настороженно вгляделся в чащу. Приближающаяся опасность больше не
заботилась о том, чтобы передвигаться скрытно: треск веток раздавался
почти непрерывно, шелестели кусты, запах все усиливался... Охотник уже
забыл о подранке, мелькнула мысль, а не попытаться ли, нырнув в подлесок,
уползти невидимой змеей подальше, прочь от неведомого, смердящего
опасностью запаха... Но Чианук остался на месте, не сдвинулся ни на шаг.
Воину племени ошинн не пристало трусливым зайцем убегать в кусты, страшась
опасности, пусть даже и неведомой. Воины племени ошинн никогда не убегали
от врага, чтобы спасти свои шкуры.
А я воин-ошинн, подумал Чианук, и пускай я _п_о_с_л_е_д_н_и_й
в_о_и_н_ племени, но я ошинн, и останусь верным сыном племени до конца.
До смерти. Духам предков за меня стыдно не будет.
И самое важное: быть может, этот запах - предвестник врага,
уничтожившего мое племя, подумал последний воин-ошинн.
Когда Чианук вернулся с охоты столько дней назад, сколько два раза
пальцев на руках и ногах, он застал смерть и ужас: стоянка была
разгромлена, все припасы, заготовленные на долгую зиму, исчезли, множество
мертвых тел, брошенных без погребения, валялось повсюду; в основном детей
и стариков, осознал Чианук, бродя по тому месту, которое еще совсем
недавно было стоянкой ошинн, бурлило жизнью. Лишь несколько трупов мужчин