"Александр Студитский. Ущелье Батырлар-Джол [NF]" - читать интересную книгу автора

местах. Нашел ручей и двинулся по его руслу. Он течет по совершенно
отвесной скале, в узкой расщелине.
- Добрался?
Павел отрицательно покачал головой.
- Под ледяными брызгами, на пронизывающем ветру я карабкался весь день,
поднялся на триста метров - и вернулся. Подъем в это время года там
невозможен. Ночь я провел в юрте у старика. У меня поднялась температура,
начался бред... Кое-как добрался до станции. Меня свезли в Нарын. Там в
моей болезни не смогли разобраться. Отправили сюда.
- Что же с тобой было?
- До сих пор никто толком не знает. Нашли изменения в крови.
Анизоцитоз...
Ты представляешь себе, что это такое?
- Это изменение красных кровяных телец. Величина их становится
различной.
- Ну, вот. Были еще кое-какие изменения - ослабело зрение, огрубела
кожа на теле... Сейчас все прошло. Ах, - махнул он рукой, - ничего мне не
сделается!.. Слушай, Борис, - сказал он, опять усаживаясь на койку и
положив свои руки на колени Карцеву, - я уже отчаялся тебя видеть... А ты
мне нужен, как воздух. Веришь?
Карцев улыбнулся.
- Предположим, верю.
- Обещаешь помочь?
Карцев опять улыбнулся.
- Смотря в чем.
- Ну, ясно, что ничего вредного или глупого я с тебя не потребую.
Он посмотрел Карцеву прямо в глаза.
- Пойдешь со мной за этим корнем? - Он кивнул на раскрытые дверцы
тумбочки.
Карцев замялся.
- Слушай, - голос Павла понизился до взволнованного полушепота, - это
отнимет у тебя неделю, не больше: Твоя экспедиция уйдет без тебя, ты ее
нагонишь, я тебе помогу в этом. А мне одному не справиться. Нужен спутник,
свой парень, которому я могу довериться. Это же большое дело, ты понимаешь?
- Постой, а сотрудники станции? Неужели они тебе не смогут помочь? -
спросил Борис.
Павел поморщился.
- Нет, это исключается, - сказал он голосом, не допускающим дальнейших
расспросов. - Есть там одна девушка, она, может быть, с нами пойдет... Но
этого недостаточно.
Борис молчал, обдумывая неожиданное предложение. Что-то в этом
предложении было таким заманчивым, что ему не хотелось сразу отказываться;
его привлекала не столько деловая сторона этого похода, сколько романтика
путешествия в неизведанные места, борьба с предстоящими трудностями,
преодоление препятствий, налет какой-то таинственности на всей этой
истории:
И именно это волновало и трогало, а не перспектива каких-то призрачных
научных открытий.
Павел продолжал смотреть ему прямо в лицо.
- Ну? - спросил он наконец, не сдерживая нетерпения.