"Александр Васильевич Стрыгин. Расплата (Роман) " - читать интересную книгу автора

отменить совещание. Как думаешь?
- А я за этим и пришел. Надо исправлять положение. Волобуев
доверился спецам. - Чичканов говорил тихо, разглядывая собеседника из-под
насупленных черных бровей. - А ведь эсеры готовились поднять мятеж еще
недели две назад, когда из Моршанска в Тамбов шла по селам процессия с
иконой Вышинской божьей матери. С иконой шли старушки и монашки, а тут
сотни бывалых солдат, унтер-офицеров! Почему Волобуев сам не занялся
подготовкой к приему мобилизованных? Подписал приказ о военном положении
и успокоился!
- Не надо, Михаил Дмитриевич, настраивать себя на худшее. Все еще
обойдется!
- Нет, товарищ Рогозинский, вы с Волобуевым просто не знаете,
сколько в Тамбове явных и скрытых врагов нашей власти. Конечно, вам
простительно: вы еще трех месяцев у нас не живете. А я коренной тамбовец,
всех в лицо знаю.
- Да, среди тамбовских военных мало надежных людей. Наших мало!
Наших! Но не будем терять времени. Вот познакомься с отчетом спасской
фракции, а я пойду скажу секретарю, чтоб направлял людей к военкомату.
Чичканов остался один. Пробежал глазами по бумаге: "Имеется
Спасско-городская организация... сельских, волостных и заводских ячеек
нет... в городской организации членов партии нет... Записавшиеся члены
являются только как сочувствующие..." Нетерпеливо положил на стол, увидел
телеграмму из Кирсанова: "1-й Кирсановский уездный съезд бедноты... от
трехтысячной организованной бедноты приветствует губернский
руководительный орган в лице Губернского комитета РКП, которому по
первому зову съезд отдается в его распоряжение для беспощадной борьбы с
черной сворой. Черной своре - красная смерть!.."
- Да, черная свора... - Чичканов встал и прошел к окну. За сквером,
перед ширшоринским магазином, очередь извозчичьих пролеток. Всё, всё
кругом старое... Всё, от колокольного звона по утрам до вот этого
пузатого крендельщика, что садится в пролетку. Как хочется смести все это
с лица земли одним ударом!
Рогозинский вернулся встревоженным.
- Какой-то неизвестный звонил Прокофьеву, будто унтер-офицеры без
единого выстрела разоружили весь наш полк. Часть красноармейцев
присоединилась к мятежникам. Связь с полком прервана. Дело принимает
серьезный оборот. Что делать?
Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга.
В дверях, щелкнув каблуками, остановился начальник караула
"Колизея" - красноармеец Минского отряда Губчека Большов:
- Разрешите доложить? К Губкому со стороны базара движется какой-то
отряд... вооруженный, с оркестром.
Чичканов и Рогозинский бросились к окну. В открытую форточку
ворвался бодрый егерский марш. На площадь ввалился пестрый вооруженный
отряд. С испуганными, злыми лицами люди смотрели на балкон "Колизея", где
стояли пулеметы... Толпа обывателей плотно окружила отряд.
- Что будем делать? Охрана слабая, - тревожно заговорил Рогозинский.
- Из пулемета в толпу стрелять не будешь... Попробую договориться. Я
пойду на балкон, а ты скажи Прокофьеву, чтобы спрятал ключи от сейфа и
уходил на связь с Киквидзе.