"Чарльз Стросс. Небо сингулярности ("Эсхатон" #1) " - читать интересную книгу автора

А тем временем первая группа Критиков Фестиваля прибыла на орбиту у
планеты Рохард.
Фестиваль, когда-то входивший в людскую цивилизацию, растворившуюся в
собственной компьютерной сети, был странствующим посольством, межзвездным
средством обмена информацией. Больше всего он интересовался другими
выгруженными культурами, но в нужде годились любые. Он метался между
необитаемыми мирами тысячи земных лет, стремясь снаружи внутрь, и все это
время у своих вольных или невольных хозяев просил одного: "Развлеките для
нас!"
Фестиваль был сильно стеснен плотностью информации, которую мог забить
в крошечные звездные парусники, несущие его через космическую бездну. В
отличие от нормальной выгруженной цивилизации, Фестиваль не умел создавать
собственной реальности с достаточным правдоподобием, чтобы избежать обычных
рисков жизни в виртуальной вселенной; он был как пустынное растение,
существующее годами в виде семечка между периодами бурного роста, как
только образуются подходящие условия.
Как любой бродячий цирк, Фестиваль привлекал попутчиков, приживал и
просто свиту спутников и паразитов. В замороженных мозговых ядрах
парусников было место для миллионов пассажиров, но между станциями им не
было места, где мыслить. Истинные разумы впадали в спячку на десятилетия
дороги между планетными цивилизациями, и простые полуразумные надсмотрщики
держали парусники на курсе и управляли автоматическими системами. По
прибытии эти служители строили нужные инфраструктуры, чтобы размораживать и
загружать в них истинные разумы. Как только устанавливался контакт и выбран
образ действий, все остаточные емкости делались доступными для всех
пассажиров, в том числе и для Критиков.
Пена алмаза росла на орбите вокруг Спутника, внешней луны Рохарда. В
некоторых пузырях ее ворочались странные эмульсии, кипящий суп
нанокатализированных химических реакций. Другие пузыри выцветали в черное,
засасывая солнечную энергию почти со стопроцентным КПД. Постоянный поток
емкостей плыл к этой пене по хаотическим орбитам, везя добычу из шахт
внешних планет. Внутри пузырей застывала воплощенная жизнь, где клетки
собирались машиной, а не естественным циклом митоза и видоизменений. Прошли
тысячи секунд - эпохи для Сборщиков, - и появились скелеты, сперва
кружевные контуры, потом барочные коралловые выросты. Кровь, ткани, зубы и
органы стали густеть там, где им положено быть, наносборщики закачивали
синтетические энзимы, ДНК, рибосомы и прочую клеточную механику в липидные
пузырьки, которым предстояло стать живыми клетками.
Вскоре тела Критиков начали шевелиться.

КОСМИЧЕСКИЙ ГОРИЗОНТ

Дверь в кабинет приоткрылась, и показался лакей в ливрее.
- Контр-адмирал Бауэр к адмиралу, - объявил он.
- Д-давайте его сюда.
Контр-адмирал Бауэр вошел в кабинет и отдал честь. Адмирал, сидящий за
внушительным столом красного дерева в центре просторного помещения
(отделанного невероятно дорогими импортными деревянными панелями, с
занавесями из шелка-сырца), выглядел не слишком внушительно: высохшая
черепаха с моржовыми усами, вяло плывущая по морю сине-серебряного ковра.