"Тони Стронг. Приманка " - читать интересную книгу автора

Клэр испуганно поднимает голову. Она ни разу не слышала, чтобы он
бранился. Воглер ударяет кулаком о кулак.
- Жалкий, трусливый, эгоистичный мерзавец! Соблазнить свою студентку -
уже это гнусно. У меня кровь кипит при мысли о том, что он заставлял тебя
делать. Но еще взваливать бремя своей вины на тебя просто омерзительно.
Клэр глядит на него в изумлении.
- Правда?
- Конечно. Кто может совершить такой поступок? Если бы он не был уже
мертв, я сам был бы готов убить его.

Внизу перед монитором Конни вынимает из одного уха наушник и обращается
к Фрэнку:
- Опять мы отходим от сценария.
Фрэнк пожимает плечами. В блокноте он машинально начертил причудливый
трилистник из переплетающихся линий, бесконечно образующих петли. Доктор
Лейхтман думает, что не следует ей говорить ему, что это означает.
Фрэнк смотрит на экран. Воглер и Клэр целуются.
- И сокращаем его, - бормочет Фрэнк.
Но парочка на экране, кажется, будет целоваться вечно.

Глава двадцать четвертая

Кристиан читает лекцию в Maison Franchise,[10] неподалеку от Конюшен
Вашингтона. Клэр появляется в полдень и спрашивает у скучающего швейцара,
как его найти.
- Двенадцатая аудитория. Наверх и направо. - Швейцар смотрит на часы. -
Он должен вот-вот закончить.
Клэр находит аудиторию. Дверь приоткрыта, изнутри доносится голос. Она
заглядывает туда. В небольшой высокой комнате с дюжиной рядов сидений
Кристиан стоит на кафедре. Готовясь к поездке, он надел темную тенниску и
брюки цвета хаки.
Клэр тихонько садится в последнем ряду. Несколько студентов с
любопытством бросают на нее взгляды, потом снова переносят внимание на
Кристиана. Голос у Воглера, как обычно, мягкий, но таящаяся в Клэр актриса
замечает, что его отчетливо слышно в дальних углах аудитории.
- Мы не можем надеяться понять Бодлера, - говорит Кристиан, - не
уяснив, что нельзя судить о его взглядах, особенно на женщин, по меркам
нашего времени. "Moi, je dis: la volupte unique et supreme de l'amour git
dans la certitude de faire le mal" - "Я утверждаю, что высшее наслаждение
сексом заключено в возможности зла". Для Бодлера женщины не просто личности,
а идеализированные представительницы противоположного пола, символы
совершенства, ставшего плотью, и невозможности быть совершенству в этом
растленном мире чем-то большим, чем мимолетная иллюзия.
Увидев Клэр, он кивает ей с едва заметной улыбкой и произносит:
- Вот что Бодлер говорит в семьдесят первом стихотворении о своей
любовнице:

Мозг из моих костей сосала чаровница,
Как будто бы постель - уютная гробница;
И потянулся я к любимой, но со мной