"Михаил Строганов. Заклинатель дождя " - читать интересную книгу автора

кучу. - Мне кажется, что и в церковном календаре такой даты не придумано...
- Придумано, не придумано, а все одно вычислить этот день можно, -
озираясь по сторонам, ответил Трунов. - Антихристовым он зовется потому,
что есть середка между рождением Гитлера и Ленина. Так мой дедка
сказывает... Значит, и новый Антихрист на 21 апреля народиться должен. Если
два на свет явились, так и третьего не миновать...


* * *

Апрельский вечер только скользил по блестящей коре сосен, несмело
пробираясь по дворам ползущими длинными тенями, когда Снегов вместе с
Иваном вошли в немировский Парк Культуры и Отдыха. Было безлюдно и тихо, и
только в вышине, в набухающих весною ветвях деревьев радостно щебетали
неугомонные птицы.
- В такие вечера, Ванечка, стихи напрашиваются сами собой, - Сергей
Олегович с наслаждением оглядел тихие, приходящие в запустение неухоженные
аллеи. - Ты знаешь, что поэты серебряного века всерьез читали свои стихи
весеннему лесу или заходящему солнцу? Традицию выводили то ли от языческих
"вдохновенных кудесников", то ли от странствующих францисканских монахов. В
вопросе этих истоков я так до конца и не разобрался! Иван кивнул грустно:
- Только теперь стихи умерли... Даже прежние, любимые строчки поблекли
и перестали звучать...
- Иногда поэзия истаивает, на время становясь недоступной для слуха, -
Сергей Олегович мысль развивать не стал, но когда они поравнялись с
барельефом павших красногвардейцев, негромко процитировал Волошина: "Брали
на мушку", "ставили к стенке", "Списывали в расход" - Так изменялись из
года в год Быта и речи оттенки.
Иван посмотрел на искаженные предсмертной гримасой лица умирающих
бойцов и вдруг вспомнил фотографию со школьного стенда из далекого! 1977
года, на которой возле этого же "смертоносного" барельефа был
сфотографирован Снегов в окружении своих учеников.
- Сергей Олегович, вы же фотографировались здесь... - он не
представлял, как можно узнать о "заретушированном" мальчике с фотографии и
странном человеке в совиной маске из "немировской зоны". - Со школьниками,
из кружка...
- Я разве тебе рассказывал о своих "Прометеях"? - Снегов испытующе
посмотрел на Ивана, словно речь шла о тайне, знать которую не полагалось.
- Нет, не говорили. В школе случайно услышал...
- В школе уже давно нет ни одного учителя, который хоть что-то знал об
этом кружке не понаслышке... Так откуда все-таки тебе известно о нем?
- А разве мне не следует об этом знать? - запальчиво огрызнулся в
ответ Иван. - Или до некоторых тем у меня нос не дорос?!
- Что ты, Ваня, какие уж там секреты, - Снегов неожиданно перешел на
дипломатический тон. - Дело давнее. Просто с течением времени каждый
учитель относится к своим успехам и неудачам с особой ревностью.
- И все-таки, Сергей Олегович!
- Проще все намного, Ванюша, проще, чем теперь кажется. Как ты,
наверняка, догадался, 1977 год был особенным для всех учителей истории:
близилось шестидесятилетие революции или, как тогда говорили, Великого