"Алина Стрелковская. Лекарство от снов " - читать интересную книгу автораобнаружил в себе еще действующую способность радоваться жизни.
Театр отнимал абсолютно все его время. Бухгалтерия, текучка кадров, изучение репертуара, эпизодическое посещение репетиций, знакомство с труппой, наконец... Все это увлекало и вселяло безграничную радость... которая тут же угасала при виде его давней знакомой с алкогольным прозвищем. Театр помогал забыться лучше, чем Чудо-порошок или спиртное, и не меньше затягивал. Но один только мрачно-настороженный взгляд Сангриты действовал отрезвляюще и, казалось, даже вызывал похмелье. Если сны были постоянным напоминанием о некогда испытанном им, но очень хрупком счастье, то эта неодобрительно настроенная ведьма стала не менее живучей памятью о долгих годах самокопания, бесцельных скитаний по миру и бесконечных страданий о былом. От первой проблемы он, хвала небесам, избавился, но вторая пока что ставила в тупик. Сначала он хотел попросту уволить вечно мельтешащую перед глазами девчонку, но это грозило ему достаточно неприятными последствиями. Во-первых, за какие-то полгода она успела влюбить (насколько это вообще возможно в театре) в себя весь коллектив, сдружиться со знаменитым композитором и стать любимицей главного режиссера, а значит ее уход не пройдет незамеченным. Во-вторых, рядом с Сангритой постоянно обреталась Марга Фламмен. Учитывая темпераментность этой женщины, можно было не сомневаться, что в случае чего она устроит скандал на всю Столицу и, вполне возможно, уйдет следом. Разбрасываться примами направо и налево Шут не мог себе позволить. И в-третьих, Сангрита действительно унаследовала от Марги уникальные актерские данные. Пусть гордость и не позволяла произнести это вслух, но она действительно была для театра ценным приобретением. Что, обидчивость и вредность и убить на корню затею с постановкой "Грязной Революции". Как-то раз, проникнувшись желанием поздравить Фарине с удачной премьерой, он забрел в его поисках прямиком под дверь гримерки Фламмен-младшей. Именно там его тонкий музыкальный слух и уловил преинтереснейший разговор искомого лица с хозяйкой комнаты. Речь шла о небезызвестном маэстро Леттере, его новой опере, а под конец и о самом лорде Демолире. Причем содержание последней части не радовало совсем. - А поскольку живем и работаем мы все-таки в Столице, то и ставить будем что-нибудь соответствующее месту, - самодовольно закончил Шут и окинул сидящую в его кабинете парочку испытующим взглядом. - Признайтесь, милорд, вы знали о "Революции" еще до того, как я рассказал вам о ней! - первым начал возмущаться Фарине. - Многоуважаемый мэтр, вам ли не знать, что в театре даже у стен есть уши? - вкрадчиво спросил эльф, заставляя режиссера оставить претензии при себе. Никто ведь не тянул его за язык, когда он без капли стеснения рассуждал о сомнительных моральных качествах начальства, верно? - Ну, раз уж у нас такая хорошая акустика, то вы, должно быть, в курсе моего мнения об этой опере, маэстро? - на этот раз сдержанно, с прохладцей в голосе ответил вопросом на вопрос режиссер. - Да-да, насколько я знаю вы высоко оцениваете это произведение, - невозмутимо подтвердил эльф. - И? - К чему вы клоните, мэтр? |
|
|