"Ник Стоун. Мистер Кларнет " - читать интересную книгу автора

очередное письмо, затем еще два. Веласкес был очень доволен. Ему нравились
письма Карвера, в смысле бумага. Толстая, кремовая, с водяными знаками,
фамилией "Карвер", адресом и контактными телефонами, вытисненными изумрудной
фольгой в правом верхнем углу. В этой бумаге было что-то особенное. Когда
Веласкес заворачивал в нее свою травку, она приобретала новое качество,
отчего он балдел сильнее, чем обычно.
Пытаясь привлечь внимание Макса, Карвер менял тактику. Использовал
разную бумагу, писал от руки, но все равно его письма шли Сжигателю Мусора.
В конце концов письма закончились, начались телефонные звонки. Макс
понимал, что у этого Карвера должны быть мощные связи, причем на самом
верху, потому что разговаривать по телефону заключенным этой тюрьмы
позволялось лишь в особых случаях. А тут охранник по нескольку раз в день
являлся в кухню, где Макс работал, и вел его в одну из камер для свиданий,
куда подключили телефонный аппарат специально для него. В первый раз он
слушал Карвера примерно полминуты - достаточно, чтобы определить по
выговору, что он англичанин, - затем прервал его и попросил никогда больше
не звонить.
Но Карвер не сдавался. Макса тащили к телефону с любой работы, с
прогулок по тюремному двору, во время еды, из душа. Звонки продолжались даже
после отбоя. И его поведение всегда было одинаковым. Он говорил "алло",
слышал голос Карвера и вешал трубку.
Макс обратился к начальнику тюрьмы. Тот очень удивился. Ему жаловались
на что угодно, только не на назойливые телефонные звонки. Он посоветовал
Максу не валять дурака и пригрозил поставить телефон к нему в камеру.
При очередной встрече со своим адвокатом, Дэйвом Торресом, Макс
рассказал ему о звонках Карвера. После чего они прекратились. Торрес также
предложил кое-что разузнать о Карвере, но Макс лишь пожал плечами. На
свободе он наверняка полюбопытствовал бы, а в тюрьме это было как-то ни к
чему, как прежняя одежда или наручные часы.
За день до освобождения Макса вызвали на свидание с Карвером. Он
отказался, и Карвер оставил ему свое последнее письмо, опять на той самой
почтовой бумаге.
Макс преподнес Веласкесу последний подарок.


* * *

После выхода из тюрьмы Макс должен был лететь в Лондон.

Его жена давно мечтала о кругосветном туре. Ее привлекали разные
страны, их история, культура, нравы. Она ходила в музеи, стояла в очередях
на всевозможные выставки, посещала лекции, семинары и, конечно, читала
журналы, газетные статьи, книги. Отчаянно пыталась заразить своим
энтузиазмом Макса, однако он не проявлял интереса, даже для вида. Она
показывала ему фотографии южноамериканских индейцев, которые могли носить на
нижней губе тарелки с пиццей, африканских женщин с шеями, как у жирафов, но
это его не трогало. Макс бывал в Мехико, на Багамах, Гавайях и в Канаде, но
ему с лихвой хватало и одних Штатов. Тут тебе с одной стороны арктические
льды, и жаркие пустыни с другой, а в промежутке между ними все, что душе
угодно. Так зачем же ездить за границу, если дома всего полно?