"Рекс Стаут. Под Андами" - читать интересную книгу автора

- Наши жизни за его. Мы не будем давать ему есть, и, если они за нами
подсматривают, им придется пойти на переговоры. Можно вести переговоры с
помощью цветных веревочек и сказать им, что, если они не дадут нам свободу,
он умрет. Они должны появиться с минуты на минуту, поскольку преклоняются
перед ним.
- Ну, они пообещают, - согласился я. - Но сдержат ли они обещание?
- Ну, обещание есть обещание. И это наш единственный шанс.
- Нет, Гарри; им нельзя доверять. Как только мы выйдем отсюда, они
кинутся на нас - огромной шоблой.
- У нас нет другого выхода, не так ли? - вмешалась Дезире.
- Нет. Мы можем принять самое худшее. И это худшее также самое лучшее
для нас сейчас. Нам повезло, мы умираем сами по себе, в свое время. Но есть
одна трудность. - Затем, как бы отвечая на их вопросительный взгляд, я
веско добавил: - У нас нет оружия. Мы не можем дать себе умереть с голоду,
значит, конец должен прийти раньше, чем это случится, ведь, как только они
увидят, что мы ослабли, мы в их руках.
В глазах Дезире мелькнуло понимание и ужас, но она смело попыталась
улыбнуться и вынула из своих волос что-то, что заблестело в свете урн. Это
был тонкий клинок с ручкой, украшенной жемчугом и бриллиантами.
Я видел его много раз, это был подарок молодого человека, которого я
видел в королевской карете в Мадриде, когда я впервые услышал фамилию Ле
Мир.
- Это сгодится? - спокойно спросила она, давая его мне твердой рукой.
Отважная Ле Мир! Я взял кинжал и положил в карман, потом, смотря на
Гарри, обменялся с ним кивком, мы поняли друг друга. И слов было не нужно.
- Но я должна сказать, что я трусиха, - сказала Дезире. - Когда
наступает момент, я не могу выносить этого, ждать...
Я посмотрел на нее и просто сказал:
- Вы будете первой. - И она улыбнулась мне благодарной улыбкой,
которая мне сказала, что Дезире выдержит последний момент. И, восхищаясь ее
мужеством, я забыл, что мне предстояло.
Было облегчением принять худшее и обсудить все спокойно. Нет хуже
мучения, чем ожидание, и наше подходило к концу. С сердца упал камень, и мы
тихо и чистосердечно жалели друг друга на пороге смерти.
Наша смерть была нашим выбором, мы выбирали момент.
Все действия кажутся бесполезными, когда умирает надежда. Но есть
вещи, которые надо сделать. И мы с Гарри должны были действовать. Мы
затушили все урны, кроме одной, чтобы сберечь масло.

Воды, как мы обнаружили, у нас хватало на несколько дней, но
приходилось экономить: мы собирались бороться за жизнь до последнего.
Ответственность была на нас, и мы могли торопить то, что неизбежно.
Проходили часы.
Мы говорили очень мало; иногда Гарри с Дезире о чем-то тихо
беседовали, я их не мог слышать. Я был занят своими мыслями. И я бы не
сказал, что они были неприятными; смотря в лицо смерти, человек может
сохранить свою философию, то, что является единственным его достоянием.
Мы ели и пили, но не давали ни еды, ни воды нашему узнику. Не потому,
что я хотел их заставить начать переговоры, но это было возможно, и стоило
попробовать. Я знал их очень хорошо, чтобы не переоценивать свои шансы.