"Рекс Стаут. Смерть потаскушки" - читать интересную книгу автора

Без одной минуты пять я вошел в телефонную будку забегаловки на
Восьмой авеню и набрал наш номер. Трубку снял Фриц, и я попросил его
соединить меня с оранжереей. Минуту спустя в мое ухо ворвался рык Вулфа:
- Да?
- Это я, - доложил я. - Случилась маленькая закавыка, так что я не
знаю, когда вернусь. Возможно, к ужину и не успею.
- У тебя серьезные неприятности?
- Нет.
- Смогу я с тобой связаться, если понадобится?
- Нет.
- Ладно.
Вулф повесил трубку.
Такую терпимость он проявил исключительно потому, что я был занят
личным делом, а не выполнял его поручение. Вулф совершенно не выносит,
когда его отрывают от священнодействия с драгоценными орхидеями, поэтому,
случись мне все же выполнять его задание, он бы наверняка напомнил, что мне
следует доложиться Фрицу, а не ему.
Выйдя на улицу, я прошагал ещё полквартала, пряча нос от леденящего
ветра, добрался до нужного дома, зашел в вестибюль и нажал на кнопку с
надписью "Кэтер". Подождал, потом позвонил снова, а затем ещё раз, но дверь
не открылась, как я, впрочем, и ожидал. Поскольку околачиваться рядом в
такую холодрыгу мне совершенно не улыбалось, я поворотил свои стопы назад к
Восьмой авеню, мечтая пропустить рюмку-другую виски. Мечты мечтами, а виски
я обычно позволяю себе лишь тогда, когда уже выкладываю добытые факты, а не
гоняюсь за ними; поэтому вместо бара я завернул в аптеку и заказал кофе.
Опустошив чашечку, я вошел в телефонную будку, набрал номер, повесил
трубку после десяти длинных гудков, вернулся к стойке и попросил стакан
молока. Потом снова навестил будку - с тем же успехом, и заказал бутерброд
с окороком на ржаном хлебе. В кухне нашего старого особнячка на Западной
Тридцать пятой улице ржаного хлеба не держат. Лишь в двадцать минут
седьмого, когда я расправился со вторым куском тыквенного пирога и с
четвертой чашечкой кофе, на другом конце провода наконец ответили:
- Да?
- Орри? Это Арчи. Ты один?
- Конечно, я всегда один. Ты там был?
- Да. Я...
- Что ты нашел?
- Я лучше покажу тебе. Через две минуты буду у тебя.
- Зачем, я сам...
- Я уже рядом. Ровно через две минуты.
Я повесил трубку.
Я не стал тратить время на пальто и перчатки. Две минуты пребывания на
такой стуже - неплохая проверка жизнеспособности организма. На сей раз
дверь внизу распахнулась, едва я успел нажать на кнопку в вестибюле. Я
вошел и начал было подниматься по лестнице, когда сверху послышался голос
Орри:
- Какого черта? Я и сам мог прийти.
Как-то раз Ниро Вулф, желая как всегда передо мной выпендриться,
изрек: "Vultus est index animi". "Это не по-гречески", - сказал я. На что
Вулф отозвался: "Да, это латинская поговорка. "Глаза - зеркало души". Если