"Кэтрин Стоун. Красотки из Бель-Эйр" - читать интересную книгу автора Уинтер довела все роли до совершенства. Об этом никто не знал. Никто ее
не видел. А если бы кто-нибудь и увидел, если бы ее зрителем стал кто-нибудь, помимо золотых рыбок, он бы понял то, что уже поняла Уинтер: она была одаренной актрисой. Уинтер знала, но никому не сказала, потому что по-прежнему была застенчивой и молчаливой. Застенчивость увлекала ее все дальше в мечты, она была одержима ими. Она собиралась стать актрисой - она была актрисой, - но было и кое-что еще! Она собиралась сниматься в фильмах отца, чтобы он мог гордиться ею! "Мой папа полюбит меня, даже если никто больше не полюбит". Никто не любил Уинтер. В дорогих частных школах Швейцарии, в Женеве и Цюрихе, где она провела большую часть своей жизни начиная с восьми лет, Уинтер наконец поняла почему. Другие девочки разглядывали ее, посмеивались и показывали на нее пальцем. В их юных глазах читались неприязнь и презрение, вдогонку слышался жестокий шепот: "тихоня", "странная", "кожа да кости", "уродина", "драная кошка", "чокнутая". Злобные выпады причиняли Уинтер нестерпимую боль. Она сквозь слезы смотрела на девочек и жалела, что у нее не хватает смелости сказать: "Но ведь я - Дороти, я - Скарлетт! Они же нравятся вам. Я могу в них превратиться! Я могу быть, какой вы захотите!" Уинтер могла, но никто не давал ей такой возможности из-за ее внешности - девочка была бледной, неуклюжей и серьезной. Никто не слушал ее, но это не имело значения, потому что у нее не хватало смелости заговорить. А потом все изменилось. Где-то между перелетом из Лос-Анджелеса в Цюрих, вскоре после своего четырнадцатого дня рождения в январе, и возвращением из привилегированного красавицу. Уинтер об этом не знала. Она никогда не смотрела на себя в зеркало. А если девочки в школе и заметили, то были потрясены до немоты. Уинтер узнала об этом по дороге домой, от незнакомца. Незнакомец был молодым человеком, хотя Уинтер он показался очень взрослым. Он остановился рядом, когда она копалась в книгах в магазинчике в лондонском аэропорту Хитроу. И наконец просто сказал: - Я никогда не видел такого красивого создания. Симпатичный обладатель искренних карих глаз и английского акцента, он ничего не хотел от Уинтер, кроме как сообщить, что находит ее красивой. Уинтер слабо улыбнулась его словам. Он улыбнулся в ответ и ушел. А Уинтер пошла в дамскую комнату и обнаружила, что он прав. Гадкий утенок стал лебедем, неуклюжесть сменилась грацией, худоба - мягкой чувственностью, бледная, просвечивающая кожа сделалась кремовой, тонкие секущиеся волосы превратились в черный бархат, потрескавшиеся губы сделались пухлыми и красными, а слишком большие глаза стали гипнотическими, чарующими, манящими. Она была красива, как Скарлетт О'Хара. Во время полета домой Уинтер не много думала о своей красоте и очень много - о мужчине в лондонском аэропорту. А вдруг это был папа? Уинтер знала, что это не так. Она изучила Лоренса Карлайла, тщательно заполняя альбомы для наклеивания вырезок статьями о нем и его фотографиями. Уинтер снова и снова смотрела все его фильмы. Читала детективы, написанные его женой - ее мачехой! - и часами изучала редкую драгоценную фотографию, найденную в журнале, - фотография Лоренса с двумя маленькими сыновьями, ее |
|
|