"Кэтрин Стоун. Красотки из Бель-Эйр" - читать интересную книгу автора

- Для Белмида. С фарфором просто - это минтоновский "Белмид", а насчет
остального я еще не решила. Субботнее утро придется провести в "Прейтези", у
Гира и Неймана-Маркуса. Хочешь помочь?
- Конечно. Ну а как насчет торжественного ужина в клубе в субботу
вечером?
- Я ужинаю с Эмили.
Уинтер подождала, пытаясь понять сомнения Эллисон. Наконец,
засмеявшись, спросила:
- И что? Я могу присоединиться?
- Конечно, Уинтер. - Эллисон слегка нахмурилась.
- Но?
- Но мы с Эмили собирались поесть в Вествуде - в "Алисе", "Старом
Свете", может, в "Акапулько". Мне кажется, что у Эмили нет подходящей одежды
для ужина в клубе. Она может почувствовать себя неудобно.
- Пусть будут Вествуд и джинсы, - легко согласилась Уинтер, но ее слова
не рассеяли тревогу в глазах Эллисон. - А теперь что?
- С понедельника Эмили начинает работать в "Портрете". А во вторник она
улетает в свою первую командировку - в Гонконг.
- И вы с Эмили хотите посмотреть "Гонконг", последний шедевр Лоренса
Карлайла.
- На самом деле, мне кажется, Эмили все равно.
- Нет, Эллисон, я бы хотела посмотреть "Гонконг". Вероятно, мне все
равно потребуется посмотреть какое-то количество фильмов великого Лоренса
Карлайла из-за семинара по современному кино. Так что все нормально.
- Точно? - Эллисон не знала, почему Уинтер возненавидела своего отца,
которого даже не знала.
- Точно. - Уинтер поднялась, собираясь уходить. - Джинсы в субботу
вечером, Эллисон, но на ужине в пятницу я собираюсь быть ослепительной.
После ухода Уинтер Эллисон задумалась о своей лучшей подруге. Она
ругала себя за колебание, пусть даже минутное, прежде чем сказать Уинтер,
что ее заботит возможная неловкость Эмили за ужином в Охотничьем клубе
Бель-Эйр. Как будто Эллисон не знала, что единственной реакцией Уинтер будет
только сочувствие и сострадание! Эллисон нежно улыбнулась, думая, какой
подругой была Уинтер, когда она нуждалась в ней больше всего...

Уинтер разговаривала с Эллисон - целыми днями, каждый день, - пока ее
подруга лежала в коме. Эллисон не могла отвечать, но слышала слова Уинтер, и
ее мозг и дух отвечали ей, борясь все упорнее.
Иногда Уинтер ругала ее, и тогда Эллисон узнавала о невыносимых страхах
Уинтер: "Эллисон Фитцджеральд, только попробуй умереть! Только попробуй, я
тебе никогда этого не прощу".
А иногда Уинтер тихо, ласково шептала, и Эллисон слышала слезы в ее
голосе: "Я люблю тебя, Эллисон. Ты моя лучшая подруга, моя сестра.
Пожалуйста, не оставляй меня".
Когда Эллисон наконец вышла из комы, это оказалось началом нового
кошмара. Теперь Эллисон могла видеть страх в глазах своих любимых родителей.
Глаза Шона и Патриции наполнялись слезами, когда они терпеливо называли
своей драгоценной дочери слова, которые она должна была запомнить, а она не
могла. Сначала Эллисон не понимала этой игры и бесконечного горя родителей,
когда у нее не получалось в нее играть. Но по мере улучшения, когда Эллисон