"Ирвинг Стоун. Страсти ума, или Жизнь Фрейда " - читать интересную книгу автора

внезапного посещения семейства Бернейс он не мог: фрау Бернейс обрушится на
него со своей "гамбургской заносчивостью" и поставит на всем крест.
Суббота тянулась ручейком медленно ползущих минут. Он бродил по дому,
по улицам, стараясь разобраться в своих чувствах. Его мысли путались. В
пять часов, когда он ходил взад-вперед между рабочим столом и книжными
полками, между лежанкой и секретером, стараясь не удариться коленями,
Зигмунд услышал голоса внизу. Спустившись по лестнице, он увидел Игнаца,
Минну, Эли и Анну, вернувшихся с прогулки и приведших с собой Марту.
Пять часов дня - лучшее время, отведенное для кофе. Обед - дело
серьезное, он предназначен для насыщения, ужин обычно легкий - это остатки
дневной еды и еще что Бог пошлет. Час кофе - подлинно светский час, во
время которого приятный, добросердечный разговор льется, подобно кофе из
горлышка кофейника. Воздух насыщен терпким ароматом, беседы полны дружеской
сердечности. Каждый осознает свое место в обществе, пусть самое скромное;
есть что сказать и что выслушать, быть может, не столь важное, но и не
обидное; на дружбу отвечают дружбой, на смех - смехом, все уверены, что у
каждого дня есть час и никто не может отнять и испортить его.
Александр пересказал фабулу пьесы Нестроя, которую он недавно видел в
Фолькстеатре. Анна принесла торт (в последнее время в семье Фрейд это стало
редкостью) я разложила тонкие ломтики шоколадного кекса с прослойками
малинового варенья и глазированной корочкой. По кругу прошло блюдо со
взбитыми сливками. Такой политый сливками торт был своеобразным ядром
венской цивилизации.
Зигмунд тайком взглянул на Марту, сидевшую по другую сторону стола.
Уже довольно долго он сидел молча, и ему показалось, что такое поведение
может вызвать подозрение.
- Я вспомнил спор между Захером и Демелем по поводу того, кто изобрел
оригинальный торт Захера, - сказал он довольно громко, явно привлекая к
себе внимание. - Соперничество дошло до такой остроты, что было решено
обратиться к императору Францу-Иосифу. В один из воскресных дней вся Вена
сбежалась к Шенбруннскому дворцу, где император и члены его кабинета
дегустировали один за другим торты. В конце дня они появились на балконе.
Император поднял обе руки и провозгласил: "После надлежащего дегустирования
и сравнения империя пришла к выводу: они оба оригинальные!"
Зигмунду показалось, что Марта вопросительно подняла бровь. Он встал и
прошел в гостиную. Занавеси были открыты, но в комнате ощущалась прохлада -
кружевные гардины Амалии защищали от солнечных лучей, проникавших в окна со
стороны Кайзер-Йозефштрассе. Он ждал посреди комнаты. Здесь они будут
наедине, так же как в лугах Пратера, когда показались первые весенние
фиалки.
- Марта, ты получила мое письмо?
- Да, Зиг, но только сегодня утром.
Она впервые назвала его по имени, принятому в семье. По телу Зигмунда
пробежала дрожь. Он корил себя за застенчивость и робость. Но разве он не
высказал свои чувства в письме? Дело теперь за Мартой.
- Я думала о тебе, находясь вчера в Бадене, - сказала она спокойным
низким голосом. - И принесла тебе эту ветку липы.
Он взял ветку, поднес ее к носу и ощутил что-то твердое. Внимательно
осмотрев ветку, он увидел среди беловатых цветов что-то блестящее. Это было
золотое кольцо с жемчугом.