"Андрей Столяров. Все в красном" - читать интересную книгу автора

серых костюмах и потому, вероятно, не видел, как спутанные травой кусты на
обочине зашевелились, как они, точно вытолкнутые из земли, разошлись на два
сорных пучка и как из-под них, будто из ада, выросли две фигуры, обтянутые
чем-то пятнистым. Локти у них тоже были разведены, а в руках - по-моему,
такие же короткие автоматы. Красное вечернее солнце касалось голов,
украшенных болотными кочками.
- Ноль!.. - хрипловато и как-то задавленно произнес Молоток.
Или он только собирался это произнести? Я не понял. Я, наверное, зря
смотрел в сторону надрывного солнца. До сего момента я как-то сдерживался,
несмотря на чесотку и на знакомое уже подергивание суставов. Но тут цвет
тревоги и крови хлынул мне прямо в мозг. Я, по-видимому, на секунду ослеп,
поглощенный внезапно распахнувшимся мраком. А когда я действительно не
более чем через секунду вдохнул этот мрак и пришел в себя, все уже было
кончено.
Опрокинутый на руль Молоток терзал ногтями рубаху. Из-под дымящейся
ткани выбулькивалось и текло на живот что-то малиновое. Глаза у него
закатывались, он дико хрипел вздутым горлом. Скорчившийся ещё больше
Валерик тоже конвульсивно дрожал. Ноги он поджимал к подбородку, как
эмбрион в тесной утробе. Уже не зверинцем, а сладковатой смертью пахло в
машине, и от раздражающего этого запаха у меня трепетали ноздри. Плечо
саднило, точно по нему хватили кувалдой, ручей расплавленной боли стекал по
груди, чуть не прожигая её насквозь. На зеленоватых пластинках панциря
желтел ряд нашлепок. Это расплющились о кость пули. Я шевельнулся, и они со
звоном отскочили в разные стороны.
- Смотри: а ведь жив, кажется... - весело сказал кто-то из багрового
сумрака.
Наверное, он говорил про меня.
- Ну, контрольный выстрел, - брюзгливо напомнил второй. - Знаешь ведь,
что положено, зачем тянешь?
Видимо, их было двое.
- Давай, Зюба, давай!..
Я выставил наружу одну ногу, потом - другую. Кроссовки, вспученные
мозолями, разодрались по швам. Уплощенные когти воткнулись в землю,
утверждаясь на ней.
Затем я выпрямился.
- Ну, точно, живой. Ништяк, сейчас я его успокою...
Они, вероятно, ещё ничего не поняли. Я, не глядя, обеими лапами
толкнул машину назад, и она завалилась, вывернув облепленное сырой грязью
днище. Лопнули боковые стекла, проскрежетала жесть дверцы, вмятая камнем.
- Ого!..
Это сказал кто-то у меня за спиной. А те двое, орангутанги в пятнистых
комбинезонах, остановились и, кажется, даже попятились.
То есть, всего их было не двое, а трое.
- Ого!..
- Ребята...
- Ништяк!..
Впрочем, никакого значения это уже не имело...

Заголовок на второй странице газеты гласил: "Кровавая междоусобица
продолжается". В заметке, подписанной инициалами, сообщалось, что вчера на