"Илья Стогоff. Таблоид: Учебник желтой журналистики" - читать интересную книгу автора

ему понравился. Деньги я мог считать своими.
- Просто отличный материал, э-э-э... только... пойми правильно...
все-таки Папа... и Филиппины... э-э-э... тебе самому-то не кажется, что это
перебор?.. слишком много экзотики, а?.. я мог бы и сам переделать...
немного сократить... но лучше ты... убери Папу, ладно?.. оставь только
Филиппины... э-э-э... экзотику, солнце, фрукты... чтобы мысль была: у нас
холодно, а у них жарко... о'кей?
Мне было жаль, но я сказал "о'кей", и на следующий день отправил в
Москву исправленный вариант того же самого материала.
Вот он:
Ах, как меня манила знойная Манила

Больше всего океан напоминал жеваный мармелад. Он лежал, начинаясь у
моих ног и заканчиваясь в Калифорнии, а я лежал в шезлонге.
Пляж был пустой и тихий. Единственные звуки - шум прибоя и шелест
пальмовых листьев. Я сполз в шезлонге еще ниже и ягодицами уперся в песок.
Именно в эту минуту по закону подлости надо мной навис велорикша. Совсем
молоденький филиппинец с целым лотком прохладительных напитков.
- Эй, мистер, не желаете баночку "Коки"? Холодной?
Я помотал головой.
- А рондонг? Это такой фрукт, мистер. Очень освежает.
Я помотал головой еще раз. Других мистеров на пляже не было.
Филиппинцу было скучно и хотелось поболтать.
- Откуда вы, мистер? Американец?
Шел бы он в задницу.
- Нет. Я русский. Из России.
- Из России? А где это?
Я приоткрыл глаза и сощурился от нестерпимого солнца. Ощутил, как к
спине прилипла насквозь мокрая футболка. Прислушался к тому, что там шепчет
ласковый и глупый Тихий океан.
На той же самой планете, на которой жил я, существовал странный город
Санкт-Петербург. Заиндевелая Александрийская колонна... Почти до дна
промерзшая Нева... По плохо освещенному Невскому бредут, по колено в снегу,
пешеходы. Их обувь покрыта узорами проступившей соли.
Действительно, а где это?

.
После бесконечных паспортно-таможенных контролей в пересадочных
Франкфурте и Бангкоке в самолете я все-таки заснул. А когда проснулся, то
голос в динамиках уже бубнил что-то на трех языках по поводу посадки.
Пролетев над семью часовыми поясами, двумя частями света и тремя
океанами, мой "боинг" разворачивался для финальной посадки на острове
Лусон, главном острове Филиппинского архипелага.
Толчок - и "Вас приветствует аэропорт имени Корасон Акино". В очереди
на таможенный контроль передо мной стоял буддийский монах, завернутый в
оранжевую тряпочку.
Настоящий.
Несколько женщин-полицейских со злыми, как у французских бульдогов,
лицами предложили мне пройти сквозь арку-металлоискатель. Когда в ней
что-то зазвенело, они отвели меня в сторону и принялись лупить по ногам