"Нил Стивенсон. Смешенье ("Барочный цикл" #2)" - читать интересную книгу автора

обиделся, что его разбудили, а если б и обиделся, то сообразил бы придержать
язык и скрыть досаду под маской неунывающего бродяги. Ибо сновидения прервал
нечеловеческой силы грохот, некая богоподобная сила, на которую не след
орать или жаловаться, по крайней мере сейчас.
Палили пушки. Черт-те сколько черт-те каких. Целые батареи осадных
орудий и береговой артиллерии стреляли без остановки.
Он выкатился из-под облепленного ракушками корабельного корпуса, под
которым, видимо, прикорнул, и его тут же вдавило в песок волной знойного
воздуха. На этом этапе человеку умному, сведущему в делах военных, следовало
по-пластунски ползти в укрытие, однако по всему берегу в песок плотно
упирались обутые в сандалии волосатые ноги, и никто не торопился падать
ничком.
Лежа на спине, он смотрел сквозь мокрый, испачканный в песке подол
дерюжной рубахи, окутавшей своего обладателя мягким золотистым сиянием,
прямо в незрячее око чужого уда, странным образом видоизмененного. Эту
конкретную игру в гляделки он проиграл и, перекатившись обратно, возмущенно
встал на ноги, однако позабыл про нависающее корабельное днище и вмазался
башкой в ракушки. Завопил благим матом, но никто его не услышал. Даже он
сам. Попытался заткнуть уши и крикнуть, но все равно не услышал ничего,
кроме грома пушек. Время осмотреться и сообразить что к чему. Корабельное
днище закрывало обзор. С другой стороны в сверкающий залив уходила каменная
дамба. Под любопытными взглядами человека с грибообразным удом он зашел в
воду по колено, обернулся и увидел такое, что аж сел.
Залив был усеян крохотными островками. На одном из них возвышалась
приземистая круглая крепость, которую возвели (если он что-нибудь смыслил в
архитектуре) ценою немалых затрат испанцы, подгоняемые смертельным страхом
за свою жизнь. Боялись они, надо полагать, не зря, потому как сейчас над
крепостью развевалось зеленое знамя с серебряным полумесяцем. Крепость
опоясывали три яруса пушек (вернее сказать, крепость состояла из трех ярусов
пушек), судя по виду и Грохоту - шестидесятифунтовых, то есть способных
забросить на несколько миль ядро с дыню размером: Из окутавшего форт
порохового дыма там и тут вырывалось пламя, создавая впечатление грозовой
тучи, умятой и загнанной в бочонок.
Белая каменная дамба соединяла укрепление с берегом, который на первый
взгляд представал сплошной каменной стеной, уходила отвесно вверх от самой
кромки воды и тоже щетинилась пушками. Все они палили с такой частотой, с
какой их успевали банить и заряжать порохом.
За стеной раскинулся белый городок. Стоя у подножия высокой стены,
обычно мало что увидишь, разве что церковный шпиль-другой. Однако этот город
старательно прилепился к отвесному склону, начинавшемуся от самого моря.
Впечатление было такое, словно некое чистоплотное божество поставило на попа
клинышек Парижа, чтобы оттуда наконец, вытекло все дерьмо. С самого верха,
на месте ломика или рычага, которым должно было орудовать гипотетическое
божество, торчала еще одна, на этот раз мавританского вида, восьмиугольная
фортеция, утыканная еще более колоссальными пушками, а также мортирами для
навесной стрельбы по морю. Все они тоже палили - как и орудия на различных
дополнительных фортах, бастионах и пушечных платформах вдоль городской
стены.
В редкие промежутки между громовыми раскатами шестидесятифунтовок он
различал подголосок ружейного и пистолетного огня и теперь (перенеся