"Валери Стиверс. Кровь нынче в моде " - читать интересную книгу автора

того ядовитого омута, каким является индустрия моды. Я ведь видела, что
случилось с моей мамой. Как я могла оказаться такой дурой?!
Идет обсуждение темы насилия в модных журналах.
- Немного крови на одежде, сексуальные модели, оборки из ленты, которой
окружают место преступления. Я буквально вижу это.
- Акцент на кровавые брызги!
- Восхитительно! Это понравится!
- Остроумно! Оборки вдохновляют.
- Однако мы должны быть осторожны.
- Мы же не хотим стать козлами отпущения и быть обвиненными в
пропаганде подросткового насилия.
- Не будем о смерти. Как насчет темы загробной жизни для этого
портфолио? Нам следует поместить модели на фоне дворца и надеть на них
ангельские крылья, что олицетворяет собой небеса...
- Крылья - это избито.
Спустя некоторое время я наконец прихожу в себя и начинаю осматриваться
вокруг.
На Лиллиан кольца, похожие на кастеты, и точно по фигуре сшитый на
заказ черный пиджак со стоячим воротником, несколько верхних пуговиц
расстегнуты, чтобы продемонстрировать сексуальный участок обнаженного тела.
Все остальные рядом с ней кажутся слишком неэлегантными, слишком
аляповатыми, слишком дешевыми, слишком несовершенными. Я и не заметила, что
пристально разглядываю ее, пока она тоже не уставилась на меня в упор. И
кровь в моих жилах застыла. Опять. Что такого в этой женщине? В помещении
достаточно прохладно - сотрудники, сидящие в крайнем ряду, кутаются в
свитера и шали - но это что-то другое...
Не успела я отвести от нее глаза, как изучающий арктический взгляд
сменился улыбкой - ослепительно сверкнули белые зубы. Острые. Вспомнилась
сказка: "Бабушка а почему у тебя такие большие зубы?" Все происходит так
быстро, что я теряюсь в догадках: а не почудилось ли мне все это? Улыбка.
Зубы. Даже обмен взглядами. Должно быть, мне все это померещилось.
Незаметно, во всяком случае, мне так кажется, осматриваю комнату. Все
присутствующие, хоть и не так великолепны, как Лиллиан, тоже невероятно
красивы или так хорошо загримированы, что их собственная внешность уже не
играет никакой роли. Особенно бросается в глаза блондинка с лицом персидской
кошки, говорящая с британским акцентом. У нее высокая пышная прическа,
громадные черные очки и черная кофточка с глубоким V-образным вырезом, в
который видна ее костлявая грудь, похожая на пластиковую обертку на куриной
грудке в магазине. Она настолько худая, что я начинаю беспокоиться: а все ли
в порядке у нее с сердцем?
Рядом с ней восседает очень субтильная девушка с огромными, почти
безумными, серыми глазами. Судя по всему, она моложе меня, но тем не менее
занимает место непосредственно за столом. Она вся внимание и согласно
кивает, когда говорят Лиллиан или Британка, как я ее окрестила.
Мне на колени падает листочек бумаги. Я быстро оглядываюсь, чтобы
убедиться, что никто на меня не смотрит, и разворачиваю его: "Ваше
опоздание - дань модному этикету?"
Я поворачиваюсь и смотрю на своего соседа. Крепкий, бледный, с
взъерошенными темными волосами. На нем надеты армейские брюки, и ему далеко
за двадцать.