"Даниэла Стил. Жажда странствий " - читать интересную книгу авторанатуре, только такая жизнь мне по душе, а много ли найдется женщин, готовых
меня понять? То есть они делают вид, что ах как глубоко все понимают, а сами начинают заманивать в семейную ловушку. Да это все равно что заманить льва в клетку - ну заманили, а дальше что? Я рожден, чтобы жить на свободе, я люблю свободу, и, боюсь, приручить меня невозможно. - Он улыбнулся своей обворожительной улыбкой, и ее сердце затрепетало. До чего же он обаятелен! Он снова заговорил, и она всей душой отозвалась на его слова. - И еще мне кажется, я никогда не решусь завести детей, это тоже немалое препятствие, ведь почти все женщины хотят двух или трех. - Она не осмеливалась спросить его, почему он против детей, но он сам объяснил: - После смерти Шона я понял, что не хочу никого любить так, как любил его. У меня было такое чувство, словно я потерял не брата, а сына, потеря была слишком тяжела. - В глазах Чарльза показались слезы, но он их не стыдился, не ощущал никакой неловкости. - Я бы так же сильно любил своих детей и, случись с кем-то из них такое, просто не смог бы это перенести. Нет уж, пусть все остается как есть. Я вполне доволен своей жизнью, чего мне желать? - Он горько усмехнулся. - Конечно, мои друзья негодуют. Вайолет считает своим долгом знакомить меня с подругами и приятельницами, так что, когда я оказываюсь в этих широтах, скучать никому не приходится. - Он легонько погладил ее руку. - А вы, мой друг, надеюсь, вы все-таки рано или поздно выйдете замуж? - Чтобы выйти замуж, нужно от столького отречься... То, чего я хочу от жизни, несовместимо с браком - в том виде, в каком он у нас существует. - А дети? Она тяжело вздохнула и посмотрела ему прямо в глаза. своих детей. - Нет, так нельзя, вы не должны жить жизнью других. Вам слишком много дано, судьба вас слишком щедро одарила. - Откуда вы знаете? - Казалось, он читает ее душу, как открытую книгу, и ведь ни разу не ошибся. - Вот вы, например, вполне довольны своей жизнью. Что помешает мне быть довольной своей? - Но ведь я живу именно так, как мне хочется. А вы нет, вы стремитесь к иному. - Он говорил так ласково, его сильная рука бережно держала ее руку. Она не могла не согласиться с ним и медленно наклонила голову. У нее нет своей жизни, есть только долг и обязанности по отношению к людям, которых любит, но стремится к иному. Одри задумчиво улыбнулась ему, понимая, что между ними возникла дружба, которая продлится много-много лет. - Вы правы, и не в моих силах что-то изменить, во всяком случае, сейчас. Я могу только радоваться, что судьба подарила мне такой щедрый подарок - лето здесь, с Ви и Джеймсом, но скоро я вернусь домой. - А там, дома? Сколько еще лет своей жизни вы готовитесь принести в жертву? - Как сколько? Всю. Любовь не делят на части. Да, это он понял, когда пытался спасти Шона, потому-то и боялся теперь полюбить самозабвенно - a tout jamais, как говорят французы. Ведь тогда надо будет отдать всего себя без остатка. Пятнадцать лет он жил, не привязываясь прочно ни к кому, и вдруг встретил женщину, которая понимает тончайшие движения его души, как он понимает ее. Странно, очень странно. |
|
|