"Кристина Стайл. Оборотень " - читать интересную книгу автора

Прошло несколько дней, а хищник не появлялся. Между двумя поселениями
была налажена устойчивая связь. Шустрые гонцы встречались в условленном
месте и обменивались новостями, так что все знали, что происходит в обоих
кланах. Оборотень затаился и чего-то выжидал. Ньорд надеялся получить от
него какой-нибудь знак, чтобы тут же отправиться в путь, и сосредоточенно
готовился к поединку.
Умелые мастера, которых у него было предостаточно, изготовили
замечательные доспехи, казавшиеся непробиваемыми. Кузнецы долго ковали медь,
пока она не стала жесткой. Затем из нее сделали две прочные пластины, плотно
прилегающие к спине и груди. Застежки, соединяющие их, имели сложный замок,
который не могли повредить ни сильные удары, ни резкие движения. На толстых
кольцах к этим пластинам крепились другие - защищающие руки. На плече и
предплечье они были жесткими, а на локтях - чешуйчатыми, гибкими. Чешуйчатые
же перчатки не мешали держать оружие и при этом надежно укрывали кисть.
Головной убор мастера собрали из мелких колечек, соединенных вместе в
несколько слоев. На него надевался прочный шлем.
Когда доспехи были готовы и Ньорд примерил их, посмотреть на диковинку
собралась вся дружина. Такого они еще не видели. Задумка принадлежала
старейшему кузнецу, который в молодости много путешествовал и потому знал
уйму секретов разных мастеров. Ему давно хотелось сделать что-нибудь
необычное, и наконец-то он осуществил свою мечту. Он подробно объяснял
вождю, как пользоваться его изделием, и сиял от гордости и счастья, купаясь
в потоке похвал, сыпавшихся со всех сторон.
Другой мастер поднес Ньорду массивный серебряный кинжал с простой, но
очень удобной рукоятью и копье с острым тяжелым наконечником, сделанным тоже
из серебра. Асир взвесил на руке оружие и выбрал кинжал.
- Копье я не возьму, - сказал он. - Для леса оно непригодно. Слишком
много препятствий. А мне надо действовать наверняка. Но все равно спасибо.
Хорошее оружие. Жаль, металл никчемный.
Теперь Ньорд был полностью готов к бою. Конан тоже осмотрел его доспехи
и одобрил их. Однако киммериец считал, что они хороши для войны, а на
поединок один на один предпочитал выходить налегке, чтобы ничто не мешало
движениям. По своему огромному опыту он знал, что часто ловкость бывает
нужнее, чем сила и умение обращаться с оружием. Его не раз спасали звериная
гибкость, чутье и умение вовремя увернуться. И из оружия он скорее бы выбрал
копье, а не кинжал. Но варвар не сказал ни слова Ньорду. Пусть поступает
так, как считает нужным. Он опытный, сильный, мужественный, умелый воин и
сам знает, что ему делать.
Медленно тянулись дни. Самым ужасным для Ньорда, да и для Конана, было
то, что ничего не происходило. Затянувшееся ожидание изнуряло, отнимало
силы, мучило. Оборотень как сквозь землю провалился. Несколько раз киммериец
уходил в лес на целый день, пытаясь разыскать хотя бы старые следы, но
ничего не находил и возвращался с наступлением темноты мрачный и злой.
Наконец однажды утром Ньорд сказал ему:
- Мне сегодня приснился сон, в котором медведь вызвал меня на бой.
Премерзкий гад. Клочкастый какой-то, глазки злые, клыки желтые, наполовину
сточенные, покрытые смрадной пеной. А когти длинные, острые, и с них капала
кровь.
- Дурной сон, - нахмурился Конан. - Последний раз прошу тебя: возьми
меня с собой.