"Брюс Стерлинг. Глубинные сады" - читать интересную книгу автора

растительность жадно пожирала просачивающуюся изнутри влагу Мирасоль
проехала в своем краулере через распахнутый шлюз в гараж. Там два
робота-механика драили кольца стометровой змеи-вездехода и сверкающее
черное брюхо восьминогой шагалки. Черная шагалка стояла на полусогнутых
ногах, втянув телескопическую голову, словно изготовясь к прыжку. На ее
раздувшемся брюхе красовались изображение красных песочных часов и
корпоративные эмблемы группировки.

В гараже пахло пылью, смазкой и цветочными духами. Мирасоль не стала
мешать механикам и на негнущихся ногах направилась по длинному коридору, на
ходу разминая затекшие мышцы спины и плеч. Ажурная металлическая дверь
упруго разлетелась на проволочки и, пропустив Мирасоль, вновь приняла
прежний вид.

Она оказалась в столовой, которая сотрясалась и звенела от
пронзительных монотонных звуков музыки Властителей. Стены были оборудованы
высокими мониторами с изображениями поразительно прекрасных садов.
Упитанного вида робофициант с раздутым, словно больным, корпусом из
металлоорганики и тыквообразной улыбающейся головой провел Мирасоль к ее
креслу.

Она села, продавив коленями тяжелую белую скатерть. Всего за столом
было семь мест. Во главе стояло высокое кресло, предназначенное для
Властительного советника. Место, отведенное Мирасоль, не оставляло иллюзий
касательно ее статуса - она сидела в самом конце стола, по левую руку от
советника.

Двое из соперников уже сидели за столом. Один из них был высокий
рыжеволосый шейпер с длинными и тонкими руками. Заостренные черты лица и
блестящие настороженные глаза придавали ему вид сварливой птицы. Вторым был
мрачный, зловещего облика механист с руками-протезами и в полувоенном
кителе с красными солнечными часами на погонах.

Мирасоль молча и искоса смотрела на двух своих соперников, изучая их.
Оба они были молоды, как и она. Властители благоволили к молодежи и
всячески поощряли рост населения среди плененных ими группировок.

Эта хитроумная политика подрывала позиции старой гвардии в каждой
группировке посредством их же детей, с рождения подвергавшихся
идеологической обработке Властителей.

Рыжий в своем кресле, расположенном по правую руку рядом с креслом
советника, чувствовал себя явно неловко. Вид у него был такой, будто он
хотел что-то сказать, но все не решался. Пиратского обличил мех сидел,
уставясь на свои протезы. Уши у него были заткнуты наушниками.

Возле каждого места стояла груша со спиртным. Властители, привыкшие на
орбите к невесомости, пользовались такими грушами по привычке, и наличие их
на этом столе было одновременно и почетным, и унизительным.