"Брюс Стерлинг. Зенитный угол " - читать интересную книгу автора

убирала, меняла пелёнки. Дотти бродила из комнаты в комнату по мрачному
полуразвалившемуся особняку Вандевееров, по-женски легкомысленно морща
лобик. Сейчас в первую очередь следовало заняться мебелью.
Поэтому за редкие часы, проведённые за стенами мондиалевских
лабораторий, Ван исхитрился купить кроватку, манеж, детский стульчик,
кожаный испанский диван, полированный стол из грецкого ореха в малую
столовую, цифровой телевизор с плоским экраном в сорок шесть дюймов по
диагонали (с видеомагнитофоном и DVD-проигрывателем) и замечательное
супружеское ложе. И заодно - модерновый датский гарнитур для спальни на
втором этаже, где поселилась няня Хельга, шведская девица девятнадцати лет.
В результате комната Хельги оказалась единственной в доме прилично
обставленной и почти всегда пустовала.
По словам Дотти, покуда они с Хельгой вдвоем кантовались в Бостоне,
девушка была неизменно мила, ласкова с ребенком и никаких проблем с мужским
полом не создавала. Но в крошечном тихом Мервинстере Хельгу словно
подменили. Новоявленная мужеедка паровым катком проехала по рядам местных
компьютерных маньяков, сшибая их, будто кегли, могучим бюстом валькирии.
Вану мерещилось временами, что с Хельгиных кавалеров следовало брать плату
по повремённому тарифу.
Дотти отставила чашку с желтой кашицей и взялась готовить омлет с
гренками. Ван обожал наблюдать, как Дотти готовит. Поварского таланта у нее
не было ни грамма, но алгоритм успешного приготовления завтрака она освоила
в совершенстве. Дотти вынимала яйца из серой картонки и разбивала о край
белой миски в синюю полосочку - каждый раз на одной и той же полосочке, с
идеальной точностью.
Зрелище это затрагивало в душе Вана струнки, которым он сам не мог
подобрать название. Его любовь к Дотти представлялась Вану чем-то
молчаливым, тёмным, огромным, как озерная вода подо льдом. Удовольствие, с
которым он наблюдал за женой у плиты, было сродни тому, с каким он взирал на
Дотти, когда та одевалась поутру. Ван обожал смотреть, как она, обнаженная,
взъерошенная, сонная, элегантно исполняет все тайные женские обряды, покуда
не облачится вполне в наружную свою оболочку. Глядеть, как Дотти одевается,
было ему даже приятней, чем видеть, как она раздевается.
Теду недавно исполнилось одиннадцать месяцев. Лишенный мамы и резиновой
ложечки, малыш чувствовал себя совершенно заброшенным - он суматошно
размахивал пухлыми ножками, озираясь испуганно и капризно. Ван пристально
наблюдал за сыном. Малыш его завораживал. Выпирающее пузико и копна
пухово-тонких волосиков придавали Теду изумительное сходство с Вановым
тестем - напыщенным инженером-электриком, сколотившим небольшое состояние на
производстве нестандартных соленоидов.
При необходимости малыш мог визгом, как ледорубом, проломить череп.
Однако вопить "мама" Тед раздумал. Вместо этого он старательно подобрал
двумя пальчиками несколько разбежавшихся по столу кукурузных шариков. Ван
ощутил, что схватить и засунуть в рот кукурузный шарик было для Теда
существенным достижением - младенческим эквивалентом успешно сданного
проекта.
Ван расчесал пятерней густую рыжеватую бороду, ещё не просохшую после
душа, и решительно отложил наладонник, чтобы обратить внимание на
полуразрушенную башню из каталогов. Торговцы почтой пронюхали о титаническом
вице-президентском окладе. Для них маньяк-программист с новым домом и