"Андрей Стерхов. Быть драконом " - читать интересную книгу автора

вбил меня в этот самый асфальт по самые плечи. И еще было много всяких левых
дел-делишек, на которые я сдуру подписался из-за неизбывного стремления
везде, всюду и во всем утверждать Справедливость.
Да, тяжело быть драконом в мире людей.
В особенности золотым.
Когда добрались до машины, Зоя заявила, что предпочитает ездить на
заднем сиденье. Мне было все равно - на заднем так на заднем. Я галантно
распахнул перед ней дверку, и девушка, сложившись чуть ли не пополам,
полезла в салон. Но устроиться не успела, дико завизжала и, словно пробка из
взболтанного шампанского, выскочила наружу.
- Там змея! - схватив меня за рукав, закричала она. - Змея там!
Я отстранил девушку, заглянул внутрь и никакой змеи, конечно, не
обнаружил. На сиденье валялась новенькая оплетка для руля. Абсолютно
безвредная штуковина.
Слова начальника службы безопасности подтвердились. Зоя Крылова на
самом деле оказалась дамой нервической, в любую секунду готовой упасть в
обморок. И я пожалел, что не имею привычки носить с собой флакончик с
нюхательной солью.
Впрочем, обошлось.
Оплетка была немедленно спрятана в бардачок, но девушка ехать на заднем
сиденье передумала. Плюхнулась рядом со мной на переднее и всю дорогу не
могла успокоиться, ерзала как на иголках. Отпустило ее только тогда, когда в
кафе Дома Кузнеца выпила кофе с коньяком, а потом еще немного коньяка без
кофе.
- Можно я задам вам несколько вопросов приватного характера? - спросил
я, когда понял, что Зоя уже способна воспринимать слова. Она обреченно
кивнула, и я начал: - Это правда, что вы и Павел Тарасов...
Девушка не дала мне закончить вопрос.
- Я очень его любила, - сказала она и промокнула платком сначала левый
глаз, а потом правый.
- А он вас?
- И он меня. - Она нервно потеребила платок и, убеждая больше саму
себя, чем меня, повторила: - Очень он меня любил.
- Жаль, что все вот так вот вышло, - сказал я. - Мне правда жаль.
Она шмыгнула, глаза ее наполнились слезами, и я поторопился успокоить:
- Ну-ну, Зоя. Не надо плакать. Все будет хорошо.
- Я не знаю, как теперь жить, - сдавленно, сквозь слезы сказала она. -
И не знаю, зачем.
- Вы еще такая молодая, у вас, милая моя Зоя, еще все впереди, - с
трудом подбирал я слова утешения. Потом, сообразив, что слова тут не столь
важны, как интонация, стал поглаживать ее руку и задушевным голосом нести
первое, что приходило на ум: - А жить надо просто, Зоя. Чем проще, тем
лучше. Варите летом варенье, зимой лепите пельмени, цепляйтесь осмысленным
бытом за жизнь. И мой вам совет: шейте, Зоя, промозглыми осенними вечерами
нарядные сарафаны. Шейте их, а потом носите. Потом, когда наступит весна.
Обязательно, обязательно, Зоя, носите в конце мая нарядные сарафаны. А там,
глядишь, все и наладится. Жизнь, она же, как штрих-код, полосатая. Черную
полосу обязательно когда-нибудь сменит белая. Ну если и не белая, то не
такая жирная.
Грузил я девушку таким вот вздором, а сам настойчиво пытался проникнуть