"Александр Стеклянников. Roots of future realisations." - читать интересную книгу автора

заботливо выращенный и расцветший чудным цветком в ее теле. Она уже не
нуждается в твоем ответе. Она сама знает себя. Та, что была обманута рабом
лжи, ныне очистившимся, названа им разрушительницей; та, что влачила
тысячелетние путы одиночества, незнания, жестокости, обделенности обычной
полноценностью, без которой немыслимо не только исполнение предначертания
судьбы, но хотя бы маломальски полнокровное существование, коим обладает
даже травинка, даже камень у дороги, даже капля росы, дрожащая на краю
листа; та, с которой так жаждал ты соединиться, дабы исполнить не свою
волю, но волю своей гордыни; та, с которой ты никогда не смог бы этого
совершить, ибо это было противно самой природе отношений ваших; та, что,
напротив, легко и естественно вошла в единение со мной, - с тем, кого она
вынуждена была убивать много раз, из века в век по злой воле... нет, не
твоей, но воле лжи, поселившейся в тебе; с тем, кто указывал ей верный
путь, кто создал ее ветром, - лишь на время, дабы скрыть и защитить, - кто
зовется Кодрак: ни кто иной как великодушнейший в округе воин, ни кто иной
как душа земли, ни кто иной как я... все это время вел тебя, гнал тебя к
твоей изначальной цели, что сияла перед тобой, - потерявшим имя Адамантом,
- гнал ее, Вельду, к восхитительной развязке всего этого запутанного
клубка малых и великих предначертаний, к прозрению источника - отражения
замутненного зеркала событий, и ни кто иной как я есть и ты, - плоть
земли, - и Вельда, - душа человека, и сам я, - душа земли.., и весь этот
веселый балаган, - мир во всей своей красе, - все это - мы, вы, ты, они!
Все это - ТО. За сим убей меня объятиями твоей радости, дабы открыть
дорогу свету естества, бьющему в покровы мира, чтобы испепелить их без
следа.
Кардош шагнул мрачной тучей к золотой горе Кодрака и заключил его в
объятия единения. Вельда простерла руки к небу, песнь жизни пролилась над
вельдской равниной, и чистый пронзительный голос ее потонул в звуках мира,
разбился мельчайшими кристалликами кварца, усыпав русла рек и дно морей,
замер каплей янтаря в каменноугольных прослойках, полетел на крыльях
перелетных птиц в южные страны, поднялся к облакам, собрался, поймал тон и
скатился каплей ртути в трещину излома горных пород, замшелых валунов,
минутами века сверяющих, затерялся в дебрях напластований, рассосался,
рассеялся, пропитал маленький кусочек материи и замолчал надолго в
ожидании своего часа.
Жарко пылал костёр в ночи; она, одинокая старая сгорбленная Вельда, сидела
у огня и не мигая смотрела в маленький природный тигель, рождающий красные
языки, туда, где в жару, в неистовстве температуры бурлила создаваемая
распадом жизнь. "Как много нужно будет вспомнить. И груз старости,
оскорбительное рабство перед неумолимым ходом времени! Забытая история о
странствиях души земли, о воине и ветре, о мире вельдской пустыни.
Письмена памяти хранят ее, но память не вечна. И если бы не знала я, что
сие ещё не произошло, но лишь пока суждено в далёком будущем, то и
последняя надежда на возрождение свободы земли угасла бы в душе моей, и
всё, что осталось бы от меня, дочери распада - это лишь мои неистовые
внуки. Сыновья той незнакомой мне Вельды, что рада жизни такой, как она
есть, и не мечтающей обуздать коня судьбы, вскочить в седло Фортуны и
повернуть меридиан закона поперёк земной оси, в восторге, с замиранием
сердца наблюдая неотвратимое нарастание Нового..." Она вздрогнула, тяжко
вздохнула, подбросила сучьев в костёр и снова замерла, созерцая танец